Почувствуй

— И о каких, по-твоему, высотах я мечтаю? — Усмехаюсь, желая услышать мнение жениха по этому вопросу.

— Сконструировать ещё один Нотр-Дам. Разве не так?

— Да, дорогой, именно об этом я и мечтаю, — саркастично протянула я.

— К слову об архитектуре. Я давно не видел твоих проектов, дочка. Ты прекрасно справлялась с работой. Не было и наброска, который не понравился бы мне. Я всегда знал, что из тебя получится талантливый архитектор.

— Спасибо, мне очень приятно это слышать, — на этот раз улыбаюсь теплее, пожалуй, мне важно было услышать эту информацию.

Вечер прошёл хорошо, вскоре неловкость между старшими поколениями исчезла, господин Тунгюч даже не упрекнул отца в моей продаже, сделав меня любовницей первого встречного человека, кажется, все давно забыли об этом. И только мне эта история начинает казаться дикой, мне повезло, что в трудные времена рядом оказался Биркан, а не Эрдал.

Интересно, если бы отец продолжил пить, он бы с той же легкостью, вновь, продал бы меня в дом Эрдала?

Не буду думать об этом, если тщательно обдумываю всё произошедшее со мной за последние три года, то во многом замечу ужасные вещи, и тогда, совершенно точно, сойду с ума, а я и без этого ровно иду по этой кривой дорожке.

Я так и не смогла рассказать об угрозах Эрдала, хоть я и выбрала момент, уже почти произнесла первое слово, и замолчала.

Чем ближе становилась свадьба, тем хуже я чувствовала себя. Последняя угроза Эрдала была месяц назад, удалила её, не читая, однако предчувствие чего-то ужасного не оставляло меня. По ночам я просыпалась от кошмаров, кричала во сне, а после сидела, не отводя взгляда от стены, пока Биркан искал слова для утешения.

Мне снился подвал. Снилась больница. Снился Джан. Джан пытался что-то рассказать мне, о чем-то предупредить, но я будто не понимала его слов, он был где-то далеко, а эхо доносило до меня лишь обрывки фраз.

Расследование Танера и Биркана продолжалось, они пытались узнать подробности о происшествии с Себахат, Биркан всеми силами старался отчистить совесть друга от чужого преступления. Они искали доказательства, разгадку, хотя сами точно не знали что ищут. Не было никакой уверенности, что та встреча произошла в ночь смерти девушки, да и у Йетер не было причины убивать её.

О расследовании мне ничего не говорили, наблюдая за моими душевными страданиями, Биркан ограждал меня от этого дела, но некоторые вещи я узнавала, пусть и случайно.

В один из дней я всё же показала Биркану сообщения Эрдала. Он разозлился, ведь я так долго скрывала это от него. Он уехал, я сходила с ума от волнения, позвонила и рассказала обо всём Танеру.

Они вдвоём вернулись вечером в особняк, до окончания ремонта мы вновь переехали туда. Сели у бассейна и долго разговаривали, Танер уехал под утро. Я не вмешивалась в их разговор, не спрашивала никаких подробностей, после этого сообщений не было.

Мы с Бирканом отдалились друг от друга, не делились переживаниями, он был занят работой и расследованием, я своими проектами, домом, и борьбой с душевным состоянием. После признания мне стало немного легче, пусть это и пошатнуло нашу прошлую идиллию.

Примирение произошло через несколько недель, мы поехали в Стамбул, развеялись, предпочитая забить на проблемы, пусть и ненадолго. Провели несколько дней в моей комнате, хозяйка дома так и не сдала её другому жильцу. Биркану понравились мои рисунки на стенах. Они яркие, жизнерадостные, то была моя другая жизнь, от которой ничего не осталось.

Теперь я вернулась в прошлую жизнь, и едва сдерживаюсь, чтобы не залить стены новой квартиры коричневой краской. Не чёрный, значит, всё не так плохо. Мрак из моей жизни ещё можно вывести.

На черном цвете лучше видно белые и цветные узоры, сказал как-то Биркан. В чём-то он прав, и в жизни абсолютно белого цвета быть не может.

Наступил апрель, а с его появлением моя тревожность отступила. Время лечит только тогда, когда ты сбрасываешь с души камень. Только теперь моё лечение у специалистов приносили плоды.

Свадьба будет через неделю, все приготовления завершены, и я уже готова была вздохнуть с облегчением, но тётя написала, о необходимости завершить с примеркой платья, именно сейчас нужно подогнать его, вдруг мои размеры изменились.

Биркан уехал по делам, перед свадебным путешествием необходимо разобрать документы, и назначить заместителя. Мы даже не увиделись, он ушел ещё до моего пробуждения.

Вместе с тётей приехал и отец, мы разместились в полупустой комнате на первом этаже, ибо там самое лучшее освещение в это время дня. К нам присоединились бабушка Мехтебер и Фериде.

Я не могла понять, по какой причине с самого утра на душе было так тяжело, казалось, будто я задыхаюсь, в груди что-то щемило, а я не нахожу себе места.

Меня нарядили в пышное белое платье, сверху, для наглядности, прицепили фату. Тётина помощница возилась с подъюбником, зачем-то попросила булавки, отец говорил что-то о свадьбе, Фериде говорила, как она сама хотела бы стать невестой, бабушка охала, не забывая повторять, как мне идёт этот наряд.