Почувствуй

— Добрый человек прислал. Открыл мне глаза на всё. Пока ты очаровывала моего будущего мужа, Биркан узнал о вашем романе и убил Джана. Его ведь не было дома, раз вы, не скрываясь, обнимаетесь?

Я остолбенела, конечно, и на секунду не поверила в эту версию происходящего, но её мнение шокировало меня. Пусть она возненавидела меня, всё же, причина у неё есть, но обвинять Биркана в убийстве уже слишком.

— Прошу тебя, успокойся. Подумай, зачем ему убивать Джана? Они лучшие друзья.

— Были, до твоего появления, подлая змея. Ты втерлась к нам всем в доверие, одновременно встречалась и с Джаном и с Бирканом, одного увела у Йетер, и второго попыталась у меня забрать. Но судьба сыграла с тобой плохую шутку. И теперь ты убийца. Да, убийца. Пусть это сделано не твоими руками, но твои руки и твоя душа, в крови. Ты чудовище, Кадер, — Мелике в бешенстве занесла свою руку, собираясь ударить меня, но её перехватили.

— Замолчи, — прошипел мой неожиданный спаситель. Из-за истерики невесты, и моей растерянности, мы не заметили его появления. — Перестань нести бред. Хоть раз подумай своей головой.

— С тобой она тоже спит? Чем тебя подкупила? Хороший ты брат, раз защищаешь убийцу.

— Замолчи, уходи прочь, — Озгюр сжал её руку до боли, его глаза в бешенстве остановились на девушке, ещё секунда и он разорвал бы её на куски.

— Я пришла к своему жениху, ты не будешь приказывать мне что делать, — прошипела Мелике, совершенно не испугавшись, хотя, я уверена, таким она видит его впервые.

— Джан ни в жизни, ни после смерти не хотел тебя видеть. Убирайся, иначе я сам убью тебя, и даже трупом ты будешь находиться за тысячу километров от моего брата, уж это я устрою.

Девушка, с неимоверной силой вырвала свою руку, полным ненависти взглядом ответила на взгляд Озгюра, напоследок посмотрела на меня, дав понять, что разговор не окончен, и ушла.

— Не обращай на неё внимания, — едва слышно произнес парень, тут же успокоившись.

Он уперся взглядом в табличку с именем брата. Глаза его потухли, это был не тот легкомысленный и вездесущий шутник, которого я знала, это был уставший и страдающий человек, которого уже ничего в этой жизни не держит.

— Я должна извиниться перед вами. Пусть Биркан и не убивал Джана, но моя вина в его смерти есть.

— Не думай так, даже мысли не допускай, Кадер. Мой брат любил тебя, я знаю, какого это, когда всё вокруг против этого, даже ты сам против, но что-то влечет тебя к человеку. Я не винил его, хоть по отношению к Биркану это ужасно. Мы не можем полюбить кого-то по желанию, ты не виновата, что не разделяла его чувств. А ещё я не верю, что он мог сделать это сам, — при последней фразе Озгюр взглянул на меня, и печально улыбнулся. В его карих глазах, точно таких же, как у Джана, пожалуй, их единственная общая черта, появились слезы.

— Мы найдем убийцу, слышишь? Джан в любом случае, навсегда остался с нами, и мы всегда будем помнить о нём.

Последний из сыновей Бетлюч сел на мраморное ограждение могилы, опустил голову, и от души расплакался. Я положила ладонь на его плечо, и тоже, позволила слезам выйти наружу.

— Я ведь был ужасным братом. Всегда смеялся над ним, над его вечной серьезностью, почти никогда не выслушивал. А ведь он отказался от своей счастливой жизни из-за меня, согласился жениться на этой сумасшедшей, чтобы я уехал, исполнил свою мечту, и когда-то влюбился бы. Но я только смеялся, говорил, что он дурак, раз так легко отказался от всего. А дураком на самом деле был я.

— Джан очень любил тебя, и знал, что ты его любишь. Он хотел и, я уверена, сейчас хочет, чтобы ты был счастлив. Чтобы уехал отсюда, путешествовал, учился, работал, кем мечтал, и влюблялся и встречался, с теми, с кем бы ты хотел. Никто не знает, когда мы умрем, это просто происходит, рано или поздно. Джан не осуществил свои мечты здесь, но точно осуществит там. А для его счастья, мы все должны быть счастливы, не забывать его и вспоминать, каким прекрасным человеком он был.

— Ты права. А ещё, мы должны найти его убийцу. Тогда его душа точно успокоится, и мы сможем спокойно спать по ночам.

Ещё немного посидели возле могилы, Озгюр вспомнил несколько историй из детства, в его плане было разрядить атмосферу этими воспоминаниями, но получилось наоборот. Хоть мы и не подали виду, но опечалились ещё сильнее, от осознания, что ни детство, ни Джана уже не вернуть.

Мы выходили с кладбища, сегодня я попросила всех собраться в «Эдере», выяснить сведения по поводу этих девушек, и предполагаемых неприятелях, Озгюр шел впереди, так как на узкой тропинке вместе мы не помещались, я устало плелась позади, размышляя о жизни, смерти, и словах Мелике.

Подходя к проезжей части, отчего-то совершенно пустой, хотя в это время люди могут ехать на работу, я заметила странную вещь.