Почти всемогущие

Абсолютное большинство домов на Поверхности видно издалека, они отстоят на внушительном расстоянии друг от друга. Но дом семьи Анны оказался неприметным, как будто спрятанным за соседние дома, хотя и очень симпатичным. Когда я наконец пришел, дверь мне открыла молодая женщина, которая представилась мамой Анны. Внешнего сходства с дочерью у Эльмиры Юнусовны я не нашел. У нее светло-голубые миндалевидные глаза, черты лица мелкие, прямые темно-каштановые волосы. Эльмира Юнусовна оказалась очень приятной и деликатной женщиной. Хотя Анна еще слаба, она разрешила мне ненадолго зайти к дочери, провела в ее комнату на втором этаже и плотно прикрыла за собой дверь.

Вначале я не узнал Анну: в этой бледной девушке не было даже намека на энергию. Но как только она открыла глаза, я узнал прежнюю Аню (теперь мысленно я иногда тоже так ее называл).

– Здравствуй, – сказал я. Она кивнула.

– Очень рада твоему визиту, – язвительно ответила Анна.

– Роман Владимирович просил передать, чтобы ты не волновалась по поводу пропусков, сейчас мы разбираем несложный материал.

– На сколько несложный? Что-то вроде расчета количества опор для моста Сан-Франциско?

– Да нет же. Действительно несложный. Вчера была история ПредСовременности, сегодня…

– Можешь не продолжать, – жестом остановила меня она. – Передай Роману Владимировичу мою благодарность за заботу.

– Как давно у тебя держится жар?

– Почти двое суток, – со злорадной улыбкой ответила она – так, как будто это я заставил ее жар держаться. – Если это всё, что ты мне хотел сказать, весьма признательна за посещение.

– Не только это. Анна…

– Значит, точно всё. До встречи в школе.

– Ан…Аня. – Она повернула голову. – Я хотел поговорить о том вечере.

– Макс. – Протянула она и неестественно улыбнулась. – Я не хочу тебя видеть.

Ее взгляд вдруг стал жестким, а зеленый цвет глаз – ядовитым. От ее слов веяло холодом. Но что-то внутри мне подсказывало, что она, похоже, имеет право так говорить.

– Я зайду завтра, – сказал я и улыбнулся. – Выздоравливай.

Она не ответила. Я вышел из ее комнаты, погруженный в мысли о произошедшем в эти три дня, и уже собирался прощаться, когда услышал голос Эльмиры Юнусовны: «Нет, вы не можете уйти от меня без чая!» Я был рад отвлечься от своих мрачных размышлений и быстро согласился.

Чай действительно оказался превосходным, насыщенным и невероятно душистым. Дома мы обычно пьем какао или горячий шоколад, и я никогда не считал этот напиток каким-то особенным, и даже не всегда чувствовал его вкус. Наверное, это связано с тем, что мы пьем пакетированный чай, а сегодня мне предложили «настоящий», как выразилась мама Ани, крепко заваренный чай. Что ж, сегодня я распробовал этот древний напиток.

Рядом с домом семьи Моруа я заметил небольшую беседку, укрытую декоративным плющом, но чай меня пригласили пить на просторную веранду на втором этаже. Я не увидел ее, когда входил, хотя расположена она точно напротив ворот. Чуть позже хозяйка дома объяснила мне, что со стороны веранда и правда невидима, так как ее скрывает тонкая стена из метастекла2. Цвет крыши – темно-коричневый, а стен – бежевый. Мягкие, нейтральные тона и сглаженные углы создают впечатление уюта. Ничего необычного во внешнем оформлении дома нет, но у дизайнера этого строения, бесспорно, есть вкус. Неторопливо разливая чай, Эльмира Юнусовна рассказала мне, что этот дом она проектировала сама. На Земле она была востребованным и высокооплачиваемым дизайнером, проектировала дома для «командировочных», и однажды ей предложили переехать на Поверхность вместе с семьей.

На стенах в гостиной я заметил два стеллажа с книгами во всю длину стены. Заметив, что я их разглядываю, мама Ани с улыбкой пояснила:

– Эти выставлены здесь на случай, если кто-то устал до такой степени, что нет сил доползти до библиотеки.

– У вас есть библиотека?

– Конечно, – улыбнулась она. – Мы привезли с собой совсем немного. Остальное купили уже на Поверхности. Хотите посмотреть? – в ее глазах зажегся какой-то по-детски озорной огонек. Я чуть не подпрыгнул от радости.

Мы зашли в небольшую комнату с 3D камином и двумя креслами, которые так и манили уютно устроиться в них с одной из сотен книг, аккуратно расставленных на полках вдоль стен.

Они были во всевозможных переплетах, самых разных цветов и размеров. Со всех сторон на меня смотрели роскошные подарочные издания и небольшие «дорожные» книги в мягкой обложке; старинные фолианты и новенькие экземпляры, страницы которых еще пахнут типографской краской; толстые, сверкающие глянцевыми обложками энциклопедии и затертые издания брошюрного вида.

Хозяйка с дома с гордостью наблюдала за моей реакцией. Подождав, пока первый восторг пройдет, она заметила: