Почти человек. Как открытие Homo naledi изменило нашу историю

Среди антропологов часто уделяется довольно пристальное внимание подобному поведению. Уже около столетия археологи спорят о том, осознавали ли неандертальцы смертность человека, если да, то как они понимали смерть и хоронили ли они своих мертвых. Неандертальцы были очевидными людьми со всем необходимым набором: большим размером мозга, продвинутой технологической культурой, соперничавшей с культурой кроманьонцев, и так далее. В случае же с Homo naledi мы имели дело с весьма примитивным существом с размером головного мозга примерно в три раза меньшим, чем у современного человека! Возможно ли, чтобы столь архаические, очевидно, довольно далекие от человека существа задавались теми же вопросами о смерти и обладали схожим сложным социальным устройством?

Впрочем, поставив вопрос столь радикально, нетрудно заметить, сколь далеко может завести подобное прямое сопоставление поведения современного и доисторического человека. Ведь и шимпанзе, и гориллы выказывают совершенно очевидные сигналы тревоги и обеспокоенности, когда индивиды их группы пропадают или умирают; те же сигналы демонстрируют практически все социально организованные млекопитающие, включая слонов и дельфинов. Однако ни один их этих видов не обладает культурной практикой манипуляций с телом умершего индивида и, тем более, оставлением этого тела в совершенно определенном месте. Вместе с тем наши ближайшие родственники среди приматов обладают всем необходимым набором эмоций в качестве базиса для подобной практики; если naledi ею действительно обладали, в таком случае это вполне можно расценивать как важный первый шаг в русле культурной трансформации.

С разных сторон мы пытались подступиться к вопросу об осмысленном или случайном характере появления останков в Камере; ни одна из прочих гипотез критики не выдерживала, поэтому необходимо было каким-то образом проверить эту. Помимо всего прочего, даже если Homo naledi намеренно перемещали тела усопших в определенное место, их мотивация вполне могла отличаться от той, что подвигала на схожие действия людей более поздних культур. Ведь погребальные обряды разных культур столь различны между собой! У некоторых народов принято оставлять в захоронениях с мертвецом всевозможные дары и артефакты, которые должны помочь усопшему в мире ином, а некоторые народы ничего подобного никогда не делали. Кто-то вовсе предает тела на растерзание хищным зверям, а кто-то, напротив, возводит всевозможные преграды на пути тех же самых хищников, чтобы те не смогли добраться до тела мертвеца. Словом, необъятная обрядовая палитра весьма затрудняла доступные способы проверки идеи о возможном погребении, принятом у H. naledi.

Но в любом случае, если naledi со столь завидным постоянством посещали систему Райзинг Стар для того, чтобы оставить в Камере тела своих мертвецов, они, вероятно, могли частенько наведываться (может статься, совсем по другим поводам) и в другие части этой пещерной сети. Необходимо было обследовать оставшиеся вне поля нашего внимания закутки и пещерные камеры Райзинг Стар: вдруг там найдутся если не ответы на наши вопросы, так хотя бы подсказки? Кстати говоря, в пещерах ведь стояла кромешная тьма, так что naledi, вероятно, обладали неким источником света – соответственно, стоило внимательно поискать следы использования огня.

Если рассматривать гипотезу о намеренном погребении у популяции H. naledi как верную, тогда встает следующий вопрос: неужели пещера Диналеди была столь уникальным и единственным местом для этих гомининов? Это казалось маловероятным, а значит, при должном усердии в поисках мы имели шансы обнаружить схожие местонахождения. Тогда мы еще не знали, что нас ожидает в Камере 102, – она должна была стать объектом нашей ближайшей экспедиции.

ГЛАВА 29

Работа нашей мастерской была успешно завершена, и все были заняты окончанием своих частей для итоговой публикации описаний нового вида, его останков и геологического контекста, в котором они были обнаружены. Предстояли долгие месяцы кропотливой печатной работы, редактирования и сверки текстов, отправление на рецензирование сторонним ученым и ожидание их ответа, и так далее. Первое описание «Беби из Таунга», Homo habilis и еще великое множество открытий были опубликованы в Nature; казалось бы, отличный выбор для публикации наших открытий.

Однако этой публикации не суждено было состояться. Мы отправили в редакцию ряд статей с описанием нового вида, находок из Диналеди и геологии пещерной системы. Нам хотелось дать как можно более подробную характеристику нового вида, основанную на тщательном анатомическом анализе доступных нам частей скелета. Таким образом, мы на 180 градусов развернули стандартный научный подход, применяемый в подобных случаях, когда сначала публикуется коротенькая статья с описанием, а затем, спустя долгое время, – уже более подробное, развернутое описание.