Почта Приграничья

— Снежа попросила ее сопроводить, — Третьяк опасливо почесал голову, а Настя довольно потерла руки, радуясь, что наглая подружка детства Олега, похоже, оказалась замешана в чем-то нехорошем. — Я довез ее до ярмарки, а там, пользуясь случаем, заглянул на денек к мадьярским красоткам. Про них вы же, наверно, слышали, давно такие слухи ходят.

Настя тут же погрустнела. Снежа из подозреваемой и возможной любовницы мрачного Третьяка слишком быстро превратилась во всего лишь случайную попутчицу.

— Значит, всего сутки у них провел, а плутал — двое. Это все равно больше, чем у остальных, — в отличие от Насти Олег обратил внимание на совсем другие факты в рассказе охотника.

Ему-то казалось, что он нашел причину, которая помогла бы сравнять время пропажи Третьяка со всеми остальными, но нет. Охотника на самом деле не было дольше остальных — а значит, это может стать ключом к тому, что тут на самом деле происходит.

— Нечисть какую-нибудь видел, пока бродил по лесу? — почтарь продолжил допрос.

— Никого. Только водили меня по кругу, а сами не показывались.

— Может, были голоса, которые задавали вопросы? — Олег не терял надежды узнать что-то новое или выявить ложь, если Третьяк вновь решил утаить детали.

— Тоже не было.

— Я могу его ритуалом просветить, — предложила Настя, — проверим, с кем из нечисти он контактировал…

— Не поможет, — уже Олег покачал головой. — Слишком много времени прошло. Так долго только следы смерти хранятся или пролитой крови…

Тут почтарь замолчал. Его мысль зацепилась за слово «кровь», потом взгляд остановился на новых, которым было не больше пары недель, штанах Третьяка, и Олег задал новый вопрос:

— В болото соскальзывал? Пиявки кусали?

Настя попыталась догадаться, что может стоять за этим вопросом, но пока ей явно не хватало понимания тонкостей жизни в Приграничье.

— Кусали! — Третьяк как будто и сам обрадовался, что наконец-то смог положительно ответить на вопрос этого грозного почтаря, который вроде бы и моложе его самого, но при этом вчера смог прогнать не только то странное лихо, но и княжеского десятника. А это дорогого стоит. — Как раз перед тем, как выбрался, провалился в одно окно, чуть не по грудку. Думал даже, не выберусь, но, хорошо, рядом кусты калины росли. А пиявки, пока я там торчал — они мне все ноги искусали. Жирные такие, даже штаны попортили, пришлось их выкинуть.

— Пойдем, — Олег, уже не слушая продолжение истории, подхватил Настю под руку и снова потянул за собой.

— Подожди, — стоило им отойти подальше от дома охотника, как Настя вырвалась их хватки своего спутника и картинно замерла на месте, скрестив руки на груди. — Никуда дальше не пойду, пока ты не объяснишь мне, о чем только что узнал. В конце концов, мы напарники или как?

В глубине души девочка опасалась, что сейчас ее высмеют, как это обязательно сделали бы все ее взрослые знакомые в столице, но для почтаря эти слова оказались неожиданно важны.

— Ты права, — Олег серьезно кивнул. — Я просто никогда не брал учеников-почтарей, вот и забываю порой, что не один. Тот же Твердята три раза просился, я ему отказывал. Но с тобой, раз уж мы вместе, надо делать все, как положено.

— Так что ты узнал? — Настя невольно прониклась серьезностью момента, но постаралась никак не показать это внешне.

— Думаю, ты и сама сможешь догадаться, — Олег улыбнулся в ответ, — тебе просто нужно вспомнить обо всем, что нужно учитывать. Например, те сети на сомов, что мы видели на дружинниках Хотена.

Настя тут же сосредоточенно наморщила лоб. Значит, в деле могут быть замешаны люди князя, Третьяка покусали пиявки, выпили его кровь… Ну, конечно же! Теперь для молодой ведуньи все стало просто очевидно.

Глава 22. Болотные истории

Самообладание — еще одно качество, что потребуется для рискнувшего отправиться на тот берег. Как бы ни было страшно, нельзя сразу бежать сломя голову, вполне возможно, что есть другой выход из ситуации. Порой лучше спрятаться и замереть, не выдав навьим тварям своего присутствия.

Книга почтарей

На лице Насти настолько явно отобразилось понимание, что Олег едва сдержал улыбку. Все-таки то, как молодая ведунья умела нащупать правильную мысль, не было случайностью или везением. Нет, это был фундамент, заложенный еще во время обучения в столице — и пусть порой в жестах девочки при упоминании места, где прошло ее детство, проскальзывало некое пренебрежение — это нельзя было отрицать. Впрочем, здесь могло быть и что-то большее. Возможно, наработанное за десятки поколений рода Маловых и теперь заложенное чуть ли не на генном уровне умение учиться новому…