Почта Приграничья

Дух снова посмотрел на почтаря, но в итоге так ничего и не сказал в ответ на предложение угоститься, а потом и вовсе отвернулся. На мгновение у Насти создалось впечатление, что вот сейчас он уйдет — ведунья даже попыталась было попросить его остаться, но потом заметила спокойное, словно скучающее выражение на лице Олега и сдержалась. И в тот же миг из просторного балахона домового, который теперь уже явно передумал уходить, выскочили длинные костлявые руки, схватили краюшку хлеба и мигом отправили ее в рот. Угощение почтаря исчезло в секунду, словно его и не было, а домовой замер и, довольно урча, посмотрел на Олега.

— Нехорошо так в гостях гадить, — сварливо буркнул дух.

— Так это и не мы… — против воли вырвалось у Насти, и она тут же закрыла себе рот рукой.

— А то я не знаю, — по-прежнему сварливо отреагировал домовой. — Помощников звать придется.

Он требовательно посмотрел на Олега, и тот снова молча полез в рюкзак, доставая оттуда еще один кусок хлеба, а следом внушительного размера неочищенную луковицу. Домовой на сей раз не стал ничего изображать или дожидаться, пока почтарь положит новое угощение на кровать, а с нетерпением выхватил его прямо из рук Олега.

— Пойдем-ка подышим воздухом, — мужчина аккуратно обхватил Настю за плечо и уверенно потащил ее к выходу. — Нельзя им мешать.

Домовой что-то вновь пробурчал, как теперь показалось ведунье, вполне довольно, а потом пронзительно свистнул. В ту же секунду на пол словно посыпался высушенный картофель, но Олег торопливо прикрыл дверь, и Настя не успела увидеть, что же там происходит.

— Идем, — почтарь указал девочке на светящееся лунным светом широкое окно общего балкона.

Это было преимущество исключительно верхних этажей, но выйти туда мог любой постоялец. Правда, сегодня балкон оказался запертым изнутри — по всей видимости, сторож решил перестраховаться, учитывая массовую панику в Оковицах…

— Прекрасно, — Олег скрипнул запором и распахнул двери, и на них с Настей тут же пахнуло ночной прохладой и легкой сыростью.

Они вышли деревянный балкон и заняли два не особо мягких, но при этом все же удобных стула. Пели сверчки, где-то вдалеке тревожно ухали совы и шелестела листва на ветру. Все это действовало убаюкивающе, и Настя чуть было не начала проваливаться в сон, но любопытство пересилило, и она своими большими глазами уставилась на почтаря.

— Так вот, двоедушник, — взгляд Олега был отсутствующим, он словно бы смотрел мимо ведуньи. — Он не полностью подчиняет свою жертву. У нее остается и тело, и душа…

— В отличие от колдуна, — подхватила Настя, желая показать, наконец, собственные познания. — У того после ритуала душа заражается силой темных богов, обретает потустороннюю мощь, но человек по факту перестает быть самим собой и становится еще одной навьей тварью.

— Верно, — Олег решил отметить старания девочки. — Поэтому с теми же колдунами, хоть они и опасны, любой ведун при должном опыте справится. Все, что помогает от Нави, поможет и от него. А вот в случае с двоедушником все сложнее. Да, ему приходится мириться с чужим сознанием в подчиненном теле, но для опытной твари манипулировать обычным человеком или вовсе затуманить ему разум совсем не сложно. Однако при этом большинство ведунских ритуалов на такого двоедушника никогда не подействует: как ты не можешь сжечь пламенем Даждьбога меня, так и он будет от него защищен. Добиться подобного очень непросто, лишь сильнейшие из навьих тварей на подобное способны, но результат того стоит. Они сохраняют всю свою атакующую мощь и при этом получают защиту человеческой плоти. И это уже не говоря про скрытность — такие двоедушники могут жить хоть в столице под боком у князя, и, пока не проявят себя, даже волхвы вряд ли смогут их заметить.

Настя содрогнулась, представив, что сильное существо с той стороны может вселиться в кого угодно… даже в представителей княжьей семьи. Впрочем, если опасность известна, значит, можно от нее защититься. Не стоит недооценивать князя и его силу.

— Подожди, — девочке показалось, что почтарь уж больно нагнетает атмосферу, словно решил рассказать ей страшную сказку на ночь. — Ты говоришь, что такое существо защищено от атак ведунов, но при этом я пожгла его и очень неплохо.

Девушка вспомнила, как взвыла ночная тварь, и гордо улыбнулась.

— Это нам повезло, — Олег тоже улыбнулся, только грустно. — Двоедушник уж слишком хотел скрыть свою природу, слишком полагался на свою силу лиха, вот и выпятил ее наружу, хотя для него это было не так уж и нужно. Именно эту его часть мы и подпалили, да так, что хотя бы сегодня ночью о еще одном визите можно не беспокоиться. Но уже до завтра внутри человеческого тела он успеет затянуть все свои раны и тогда…

— И тогда нам снова придется сразиться с одним из сильнейших представителей своего рода! — девочка вспомнила слова почтаря и постаралась этой фразой загнать подальше свои страхи. — Но мы все равно его победим! Лихо, двоедушник — пусть способов с ними справиться мало, но ведь они же есть, так?