Почему же не Эванс?

– Не очень-то благородно с твоей стороны… Если Роджеру Бассингтон-Ффренчу все-таки удастся с тобой разделаться, то повесят за это скорее всего меня!

– Да, мне это в голову не приходило, – улыбнулась Франки. – Ну, короче говоря, мистер Сэвидж так нервничал, так был взвинчен, что мистер Элфорд тотчас составил завещание. Служанку и садовника пригласили в качестве свидетелей. А мистер Элфорд забрал его на хранение.

– Да, похоже, подделкой тут не пахнет, – согласился Бобби.

– Конечно. Какая уж тут подделка, если человек при тебе ставит свою подпись. Что же до убийства, теперь об этом будет трудно что-нибудь узнать. Доктор, которого тогда пригласили, уже успел умереть. Тот, которого мы видели вчера, здесь совсем недавно, всего месяца два.

– Что-то многовато у нас покойников, – сказал Бобби.

– Как, а кто еще умер?

– Альберт Миир.

– По-твоему, их всех убрали?

– Ну, это уж было бы слишком. Все-таки этому бедняге Альберту Мииру было уже семьдесят два.

– Ну, хорошо, – сказала Франки. – Будем считать, что он умер своей смертью. А что у тебя с Роуз Чадли?

– Она, слава Богу, жива. После того, как она рассталась с Темплтонами, она нашла себе место на севере Англии, но потом вернулась и вышла замуж за человека, с которым «гуляла», как принято у них говорить, семнадцать лет. К сожалению, она с придурью. И, похоже, ни о ком ничего не помнит. Может, ты попытаешься выудить у нее что-нибудь еще?

– Попробую, – сказала Франки. – Я с такими умею общаться. Кстати, а где Бэджер?

– Боже милостивый! – воскликнул Бобби. – Совсем про него забыл.

Он встал, вышел из комнаты и через несколько минут вернулся.

– Он до сих пор спал, – объяснил Бобби. – Теперь встает. Горничная звала его, кажется, раза четыре, но все напрасно.

– Что ж, пойдем повидаем твою чокнутую, – сказала Франки, вставая. – А заодно куплю зубную щетку, ночную рубашку, губку и прочее – хочется снова почувствовать себя человеком. Ночью мне было не до того. Я сразу сдернула с себя платье и рухнула на постель – до того была измучена.

– Понятно, – сказал Бобби. – Я тоже.

– Ну так веди меня к ней, к этой Роуз Чадли. Роуз Чадли, ныне именуемая миссис Прэт, жила в маленьком коттедже, переполненном мебелью и фарфоровыми собачками. У нее было угрюмое туповатое лицо и рыбьи глаза да еще и гнусавый голос.

– Вот видите, я опять к вам, – игриво сказал Бобби. Миссис Прэт в ответ лишь громко сопела и тупо переводила взгляд с одного на другого.

– О, вы ведь знали миссис Темплтон? – с жаром начала Франки.

– Да, мэм…

– Она ведь теперь живет за границей, – продолжала Франки, делая вид, что она близкая знакомая Темплтонов.

– Да, говорят, – подтвердила миссис Прэт.

– Вы у нее служили, верно?

– Чего-чего, мэм?

– Я говорю, вы служили у миссис Темплтон, – медленно и очень четко повторила Франки.

– Да как сказать, мэм. И всего-то два месяца.

– А-а, я думала куда дольше.

– Это Глэдис, мэм. Горничная. Она у них с полгода служила.

– Значит, обе вы там служили?

– Ну да. Она горничная была, а я кухарка.

– А когда мистер Сэвидж умер, вы еще служили?

– Не пойму, мэм. Это вы про что, мэм?

– Это при вас мистер Сэвидж умер?

– Мистер Темплтон не помер… Нет, ничего такого я не слыхала. Просто уехал за границу.

– Мы говорим не о мистере Темплтоне, а о мистере Сэвидже, – не выдержал Бобби.

Миссис Прэт глянула на него непонимающим взглядом.

– Тот самый джентльмен, который оставил миссис Темплтон кучу денег, – сказала Франки.

На лице миссис Прэт мелькнул наконец проблеск понимания.

– А и впрямь, мэм, джентльмен, про кого дознание было.

– Вот-вот, – подхватила Франки, обрадованная своим успехом. – Он ведь часто к ним наезжал?

– Не могу сказать, мэм. Я тогда только поступила. Должно, Глэдис знает.

– Но ведь вам пришлось засвидетельствовать его завещание, верно?

Миссис Прэт тупо на нее поглядела.

– Вас позвали, и он при вас подписал какую-то бумагу, и вам самой тоже пришлось ее подписать.

– Опять проблеск понимания в глазах.

– И впрямь, мэм. И меня, и Альберта позвали. Я ничего такого никогда не делала, и не понравилось мне это. Я тогда и Глэдис сказала: не по мне это – какую-то бумагу подписывать, верное слово, не по мне. А Глэдис успокоила: мол, тебе бояться нечего, потому как там мистер Элфорд, а он очень даже приличный джентльмен, потому как поверенный.

– Так что же все-таки произошло? – спросил Бобби.

– Это вы о чем, сэр?

– Кто вас позвал поставить свою подпись? – уточнила Франки.