Почему же не Эванс?

Никто не отозвался на его сентенции, и он продолжил все тем же глубокомысленным тоном:

– Выходит, в конце концов победа осталась за вами. Что для меня совершенно неожиданно и весьма прискорбно. Я-то думал, что сумел всех одурачить.

– Вы и сумели, – сказала Франки. – Это ведь вы подделали письмо от Бобби?

– Хоть в этом имею талант, – скромно ответил Роджер.

– А с Бобби вы что сделали?

Роджер чарующе улыбнулся. Похоже, он получал истинное удовольствие оттого, что раскрывал свои карты.

– Я знал, что он отправится в Грэндж. Оставалось только подкараулить его в кустах у дорожки. Когда он ретировался после своего злосчастного падения с дерева, я оказался как раз у него за спиной. Конечно, выждал, пока уляжется суматоха, а потом хватил его по затылку мешком с песком. Он и отключился. Оставалось только дотащить бедолагу до моего автомобиля, впихнуть на заднее сиденье и привезти сюда. Еще до рассвета я опять был дома.

– А с Мойрой что? – строго спросил Бобби. – Куда вам удалось заманить ее?

Роджер усмехнулся. Похоже, вопрос его позабавил.

– Умение подделывать почерк – очень полезный дар, дорогой мой Джоунз, – сказал он.

– Мерзавец, – вырвалось у Бобби.

Тут вмешалась Франки, которую все еще мучило любопытство, а их узник, кажется, был в настроении и готов отвечать на любые вопросы.

– Почему вы прикинулись доктором Николсоном? – спросила она.

– И правда, почему? – спросил Роджер вроде бы самого себя. – Отчасти, наверно, потому, что мне было интересно, сумею ли я обвести вокруг пальца вас обоих. Вы так были уверены, что все это натворил бедняга Николсон. – Роджер рассмеялся, и Франки покраснела. – И только потому, что он со свойственной ему спесивостью устроил вам форменный допрос по поводу вашей автомобильной катастрофы. Это у него пунктик, которым он всех изводит, – докопаться буквально до каждой мелочи.

– Значит, на самом деле он тут совершенно ни при чем? – медленно проговорила Франки.

– Чист, как дитя во чреве матери, – сказал Роджер. – Но мне он сослужил добрую службу. Привлек мое внимание к вашей пресловутой катастрофе. Это и еще один эпизод навели меня на мысль, что вы отнюдь не то простодушное существо, каким поначалу мне показались. А потом, когда однажды утром вы звонили, я стоял рядом и услышал, как ваш шофер назвал вас «Франки». У меня завидный слух. Я тут же сказал, что хотел бы поехать с вами в Лондон – вы согласились, но так явно обрадовались, когда я передумал. А потом… – Он замолчал и, как мог, пожал связанными плечами. – Потом было довольно забавно наблюдать, как вы себя накручиваете насчет Николсона. Он безобидный старый осел, но и впрямь выглядит эдаким суперзлодеем от науки – совсем как персонаж фильма ужасов. Я подумал, почему бы мне не поддержать это заблуждение. Однако никому не дано знать, как все обернется. Даже очень тщательно разработанные планы могут рухнуть, о чем свидетельствует мое теперешнее весьма незавидное положение.

– Одно вы непременно должны мне открыть, – сказала Франки. – Я просто умираю от любопытства. Кто такой Эванс?

– О! – сказал Бассингтон-Ффренч. – Так вам это неизвестно?

Он усмехнулся, а потом даже расхохотался.

– Забавно, – сказал он. – Каким же дураком иногда бываешь.

– Вы имеете в виду нас? – спросила Франки.

– Нет, – ответил Роджер. – На сей раз себя. Знаете, пожалуй, я не скажу вам, кто такой Эванс. Пусть это останется моим маленьким секретом.

Вот ведь как все обернулось. Они одержали верх над Бассингтон-Ффренчем, и тем не менее он не дал им насладиться победой. Их узник даже теперь, будучи связанным по рукам и ногам, оставался хозяином положения.

– А позвольте полюбопытствовать, каковы ваши дальнейшие планы? – спросил он.

О планах никто еще не успел подумать. Бобби неуверенно пробормотал что-то насчет полиции.

– Очень мудрое решение, – весело заметил Роджер. – Скорее им звоните. Надо полагать, мне предъявят обвинение в похищении. Тут уж не отвертишься. – Он глянул на Франки. – Так и заявлю: был ослеплен преступной страстью.

Франки покраснела.

– А как насчет покушения на убийство? – спросила она.

– Дорогая моя, у вас нет улик. Ни единой улики. Сами хорошенько подумайте – ведь ни одной.

– Бэджер, – сказал Бобби, – ты лучше оставайся здесь и не спускай с него глаз. А я пойду вызову полицию.

– Ты поосторожнее, Бобби, – сказала Франки. – Мы ведь не знаем, сколько их здесь в доме.

– Кроме меня, никого, – сказал Роджер. – Предпочитаю все делать сам.

– Так я вам и поверил, – угрюмо огрызнулся Бобби. Он наклонился и потянул узлы – крепки ли.

– Все в порядке, надежней некуда. Думаю лучше нам держаться всем вместе. А дверь запрем, – сказал он.

– А вы очень недоверчивы, приятель, верно? – сказал Роджер. – Кстати, у меня в кармане пистолет. Мне он в моем теперешнем положении вроде бы ни к чему, а вам было бы поспокойнее.

Не обращая внимания на его издевательский тон, Бобби наклонился и извлек из кармана Роджера пистолет.

– Очень любезно с вашей стороны, – сказал он. – Признаться, с ним мне и впрямь будет поспокойнее.

– Вот и славно, – сказал Роджер, – Он, между прочим, заряжен.