Почему ты меня не хочешь?

– Итак, – говорит Фрэнк, кладя руку на плечо Луизе так, что его ладонь оказывается чуть ли не у нее на груди. – Куда теперь?

– Тусоваться, – отвечает Адриан, проделывая тот же трюк своей рукой. К сожалению, моя грудь значительно крупнее Луизиной, хоть и не такая упругая. Поэтому в результате этой манипуляции он фактически схватил меня за грудь. – Черт! Извини, – конфузится Адриан, но его двигательные функции отстают от мыслительных, поэтому он в смятении все еще сжимает мою левую грудь, будто дыню.

– Хм, ты не мог бы...

– Извини, – беспомощно повторяет Адриан, все еще не в состоянии отцепиться от моей груди.

Фрэнк тянется через стол и отцепляет его от меня.

– Вот хрен, – бормочет он на родном наречии. – Я тебе челюсть сверну.

– Я нечаянно... Прости, подруга. Я принял витаминку Э.

– Ладно, – отвечаю я, еле сдерживая смех, и подмигиваю Фрэнку, моему спасителю. Вид у него не очень довольный, а Луиза так широко улыбается, что того и гляди челюсть вывихнет.

– Хороший комплект, подруга. – Луиза так долго сдерживала смех, что он прорывается громким хрюком. – Боже! – краснеет она. – Ужас как неловко. Как свинья. Простите, пожалуйста.

– Я думаю, это даже сексуально, – говорит Фрэнк, глядя на меня и медленно расползаясь в хитрой ухмылке.

– Ш-ш-ш, Фрэнк. Это никому не интересно. – Но я уже чувствую, как от смеха напрягается живот. – В общем, – поворачиваюсь я к Адриану, улыбаясь как идиотка, которая обожает, когда ее хватают за грудь после десерта, – о чем ты там говорил?

– А, да. Пойдем тусанемся в клубе, я там сегодня играю. Поначалу там не очень людно, зато у вас будет время пропустить по стаканчику.

– Ты откуда родом? – спрашиваю я Адриана. – Говоришь то с одним акцентом, то с другим.

– Слишком много хочешь знать, лапуля, – отвечает Адриан, на этот раз с акцентом американского фермера. Наверное, таблетка догнала.

– Мы идем или как? – торопит нас Фрэнк. – Мне срочно надо принять еще рюмку.

На улице они с Луизой берутся за руки. Я, подогретая четырьмя бокалами вина, дабы переплюнуть эту парочку, крепко хватаю Адриана за зад, пока мы ждем такси.

– Так держать, – радостно реагирует Адриан, поворачивается ко мне и целует в губы.

– М-м, – шепчу я ему с хрипотцой. – Так мило.

Но я все еще с трудом сдерживаю смех, особенно смешно мне становится, когда я ловлю взгляд Фрэнка, пристально и невозмутимо сверлящий меня сквозь моросящий дождь. В любом случае, если учесть, что еще пару часов назад я боялась свидания как огня, события развиваются совсем неплохо.

Туса – так именуется вечеринка в огромном ночном гей-клубе с нежным названием “Кулак”. Янгста – как только мы приближаемся к двери клуба, он перестает быть Адрианом – работает на самой большой площадке первого этажа, но тут явно есть еще пара этажей, где играют другую (и, надеюсь, более человеческую) музыку. Больше всего мне бы сейчас хотелось оторваться под хит Шарля Азнавура, ну да ладно. Все равно надо что-то делать с моими нелепыми музыкальными пристрастиями, и пара часов наимоднейших техно-ритмов расширят мой кругозор.

Янгста усаживает нас в баре первого этажа, заказывает выпивку и отчаливает к своим вертушкам, оставив на моих губах долгий ленивый поцелуй. Тут, на своей территории, он выглядит круто, и я даже рада, что хватанула его за задницу. Ну, не то чтобы очень рада, но, в общем, мне приятно.

Луиза, Фрэнк и я сидим бок о бок и оглядываемся. В заведение начинает прибывать народ, и все как минимум лет на десять моложе нас. В принципе, в этом нет ничего удивительного – я в ночном клубе не была несколько лет, и хотя Фрэнк вроде даже вписывается в эту обстановку, я знаю, что он по клубам ходить не любит. Луиза не может поверить своим глазам – она сидит, открыв рот от любопытства, отрываясь от своих наблюдений, только чтобы сообщить нам, что это сильно отличается от ее обычного окружения – детского сада, зеленого чая и фетровых шляп, и что здесь она чувствует себя старухой.

– Я даже понятия не имею, что они пьют, – говорит она, указывая на группку молодых людей с бутылочками, похожими на пивные, но в них колышется странная жидкость пастельного цвета. – Я чувствую себя бабушкой.

– Это водка или ром с соком, – говорит Фрэнк. – Ты что, в барах не бываешь?

– А-а, понятно. Нет, в бары я не хожу. Не с кем... раньше было, – жеманно улыбается она ему и снова пялится на молодежь. – И почему они все такие вялые? Они что, все под кайфом? Я даже не понимаю, что они говорят.

– Некоторые под кайфом, – поясняет Фрэнк. – Но не все. Большинство из них просто всегда такие.

– Да, сейчас молодежь не прикладывает ни к чему особых усилий, правда? – продолжает она. – В свое время, когда мы ходили по клубам, мы всегда долго наряжались, красились. Особенно когда я была панкушей.

– Что?

– Я была панком-готом.

– Ты была панком?

– Ну да, – нетерпеливо пожимает плечами Луиза. – И поэтому у меня уходила масса времени на прическу и макияж. А тут все девушки в джинсах и футболках.