Побочный эффект

— Ничего не понимаю, — сказал он, расстилая бумажную ленту на полу. — Ровным счетом ничего. Обычно испытуемые попадаются на каких-то мелочах, на несущественных деталях. Я дважды спрашивал Пирс, что они ели на ужин. И вот, взгляните сами… — Присев на корточки, он указал на следы самописцев в середине и в конце ленты. — Ни единого зубца, ни там, ни здесь. А теперь сравните это с показаниями приборов, когда Пирс совершенно определенно говорила неправду, — продолжал Юнкер, указывая на линии в самом начале ролика. Тогда, чтобы установить параметры теста, он намеренно задавал Пирс вопросы, в ответ на которые она могла сказать лишь заведомую ложь. — Видите, тут самописцы заметались!

Линда, которая вслед за Фицпатриком и Липпенкоттом тоже опустилась на пол, чтобы посмотреть, уселась поудобнее, поджав под себя ноги, и заметила:

— Может, она вовсе не врет, просто не помнит того, о чем ее спрашивали. Вот я, например, хоть убей, ни за что не вспомню, что ела на ужин две недели назад…

Юнкер выпрямился, перешагнув через бумажную ленту и снова сел в кресло.

— Это потому, что ничего необычного с вами две недели назад не произошло?

— Да откуда вы это знаете? — обиделась Линда.

— А разве что-то случилось?

— Нет, ничего, — вздохнула Линда.

— Скажите, а чем вас угощал Эд, когда впервые пригласил в ресторан? — спросил Юнкер.

— Шницелем, — ответила Линда с деланным негодованием. — И это после того, как мы два часа смотрели фильм в открытом кинотеатре! Я поклялась в тот день никогда с ним больше не встречаться!

— Что и требовалось доказать! — сказал Юнкер, удовлетворенный тем, что его фокус удался.

Липпенкотт, обернувшись к Фицпатрику, подмигнул.

— Я всегда считал, что хорошее начало — половина дела, — сказал он достаточно громко, чтобы Линда могла его услышать.

Линда, улыбаясь, потянулась к нему и шутливо дернула за бороду.

Липпенкотт с трудом поднялся и пересел на диван.

— Предположим, Майк прав, и Пирс под гипнозом заучила свою версию, — сказал он Юнкеру. — В таком случае ей удалось бы перехитрить детектор?

Юнкер хрустнул пальцами.

— Думаю, что да. Все возможно. Но мы возвращаемся к тому, с чего начали: а зачем ей все это?

Юнкер снова хрустнул пальцами, и на этот раз так громко, что Линда поморщилась.

— Можно мне задать вам несколько нескромных вопросов? — спросил он Фицпатрика.

— Пожалуйста.

— На некоторые из них ответить будет нелегко.

— Спрашивайте, — сказал Фицпатрик, усаживаясь в кресло.

— Не приходилось ли Клэр работать в государственных учреждениях типа министерства обороны?

Фицпатрик отрицательно покачал головой.

— Не бывала ли она в России или других странах Восточной Европы?

— Нет, никогда.

— Не увлекалась ли она наркотиками? Например, не курила ли марихуану, не нюхала ли кокаин или что-нибудь в этом роде?

— За то время, что я с ней знаком, ничего подобного не замечал.

— А за мужчинами она не охотилась?

— Охотилась за мужчинами?! — Фицпатрик нахмурился. — Да вы что!.. — начал он с негодованием, но Липпенкотт перебил его.

— Не кипятитесь, Майк. Вас спрашивают об этом не из пустого любопытства, должен признаться, именно эти вопросы я задал и Реджи Этуеллу, когда он впервые позвонил мне.

Успокоив Фицпатрика, Липпенкотт обратился к Юнкеру:

— По-видимому, Рассел, эта девица чиста, как капля утренней росы.

Но Юнкер не мог успокоиться. Ему не верилось, что человек мог быть безупречен.

— Этуелл проверил ее по картотеке Скотланд-Ярда?

— Проверил, — отозвался Липпенкотт, бросив на Фицпатрика виноватый взгляд.

— Так, ясно… — Юнкер обдумывал следующий вопрос. — Может, обстоятельства заставили ее заняться проституцией? — предположил он.

Липпенкотт покачал головой.

— Не та натура, не то воспитание и не та национальность.

Несколько минут они сидели молча.

Внезапно Юнкер вскочил со своего кресла.

— Можно от вас позвонить?

Липпенкотт, обернувшись, указал на телефон, стоящий на столике, который он купил накануне. Однако, уловив его нерешительность, добавил:

— Но если тебе неудобно звонить отсюда, есть еще один аппарат — в спальне…

— Подождите минуточку! — воскликнула Линда, вскакивая с места. — Там не прибрано.

Она выбежала из комнаты и вернулась через несколько минут.

— Как подниметесь наверх, поверните направо, а там вторая дверь налево, — сказала она Юнкеру. И, закрыв за ним дверь, она повернулась к Липпенкотту. — Что все это означает?

— То, что он пошел звонить из спальни? — усмехнулся тот в ответ. — Вероятно, хочет переговорить со своими приятелями из ЦРУ…

— Из ЦРУ? — нахмурилась Линда. — Зачем ему понадобилось говорить с ЦРУ?

— Да ведь он раньше сотрудничал с ЦРУ, дорогая. Возможно, и сейчас продолжает работать на них.

— Ты же говорил мне, что он работает в агентстве по подбору руководящих кадров…

— Он действительно работает в этом агентстве, — ответил Липпенкотт, не скрывая раздражения. — Но это не мешает ему одновременно работать и на ЦРУ, а ЦРУ, как никакое другое правительственное учреждение, вложило уйму средств в разработку методики допросов. Уж если они не знают, как поступить в подобной ситуации, тогда никто нам не поможет…