Побочный эффект

– Где-то здесь должна быть тропинка, – нашептывала она. – Места нехоженные, но я видела ее, когда осматривала местность. Кажется вот здесь. Дорога из желтого кирпича. Главное не зайти по ней в Изумрудный Город, мне нужно вернуться в госпиталь, а не к волшебнице страны Оз.

Она шла, представляя себе окружающее пространство, пока до ее слуха не донесся звук автомобильного клаксона. С огромным трудом ей удалось побороть искушения открыть глаза. Но она взяла себя в руки и направилась дальше.

– Случайная машина, – уже веселее говорила Лиз, – они иногда проезжают, едут к госпиталю за пригорком. Мне как раз в ту сторону.

Она обогнула воображаемый пригорок и остановилась перед воображаемым госпиталем. Плохо было, что она понятия не имела, как выглядит реально его фасад. Но это не самое главное.

Лиз поднялась по безлюдному крыльцу, распахнула стеклянные двери и направилась по коридору, в котором не было ни единой живой души. Первая дверь – ее палата. Может было иначе, но сейчас это не имело значения.

Она распахнула дверь и шагнула внутрь.

– Привет Джилиан! – весело поздоровалась Лиз с негритянкой.

Та лежала неподвижно, словно макет древнеегипетской мумии. Лиз присела на корточки и осторожно протянула руку к воображаемой кровати, больше всего боясь, что пальцы проникнут сквозь дерево.

Так и случилось.

Лиз села на пол и разревелась. Открыть глаза она так и не решилась, ей было одиноко и страшно, хотелось лечь и уставится в потолок. Пол под голыми ягодицами был холодным, гладким и Лиз вздрогнула, осознав это не как само собой разумеющееся, а как великое чудо. Пол был настоящим! Это был пол ее собственной палаты! Не обнаружив кровати, она настолько расстроилась, что начито забыла про степь!

Она на всякий случай еще раз провела рукой по гладкому полу.

«Если пол настоящий, значит и кровать должна быть здесь».

Лиз осторожно протянула руку и действительно нащупала свисающий край простыни. Она хотела забраться в постель, но по ушам резанул визг негритянки:

– Ты с ума сошла?! Извращенка!

Лиз открыла глаза, встретившись взглядом с ничего не понимающей Джилиан.

– Зачем ты лезешь ко мне в постель? – уже спокойнее переспросила она. – И где твоя ночная рубашка?

– Извини, – Лиз обернулась и увидела свою пустующую кровать. Вокруг нее валялись оторванные Стивеном куски ткани. – Мне приснился ужасный сон. Прости.

– Да ладно… – негритянка заметила, что соседке по палате сейчас не до шуток. – Я в детстве тоже ходила во сне. Правда одежду с себя не срывала.

Дверь распахнулась, впустив в палату дежурную медсестру.

– Что здесь происходит? – строго спросила она.

– Мне приснился кошмар и я упала с кровати.

– И напугала меня, – подтвердила Джилиан.

– Стыда у вас нет, – медсестра обвела изгибы тела Лиз заинтересованным взглядом. – Подождали хотя бы ночи, если не выписки. А здесь что?

Ее глаза округлилсь.

– Господи…

Лиз поднялась на ноги и увидела мертвого Стивена в луже мочи. Он лежал у самой стены, а рубашка под пиджаком была вся в крови.

– Спокойно, – Лиз взяла медсестру за запястье. – Это дело находится в компетенции спецкомисси NASA. Ни в коем случае не сообщайте в полицию. И принесите мне телефон! Да скорее же, черт вас возьми!

10.

Олег не успевал менять листы бумаги, весь пол его комнаты в Шерсткиной квартире был завален рисунками. Только теперь они изображали не кольцо с вписанными треугольниками, а сложные переплетения прямых линий.

Через окно в помещение врывался яркий солнечный свет. День снаружи был безоблачным, морозным заснеженным, какие нередко бывают в первой трети января.

– Как дела? – донесся из кухни голос Шерстки.

– Так себе, – Олег отложил чернильный роллер и выглянул за дверь. – Никак не могу передать ощущение на бумаге.

– А оно точно есть? – улыбнулась девушка. – Не получится как с бананом и шкуркой.

– Тьфу на тебя! Не хочешь ты в меня верить!

– Хочу. Но главное, ты сам в себя должен верить.

– Уж этого во мне теперь хоть отбавляй, – похвастался Олег.

– Благодаря этой фиговине? – Шерстка описала кольцо пальцем в воздухе. – Халявщик ты. Без инопланетного вмешательства не можешь и шагу ступить.

– Могу!

– Вот иди и рисуй.

– Я уже из сил выбился. У меня оба дня после выписки из больницы превратились в один сплошной, ужасно длинный урок черчения.

– Вот и хорошо. Попрактикуешься перед устройством в проектную фирму. Фиги с две я теперь дам тебе отвертеться.

– Пощадила бы! У меня и Новый год, и Рождество безнадежно испорчены пребыванием в больничной палате. Хоть старый Новый год дай встретить.

– До него еще два дня. Лодырь ты, – сжалилась Шерстка. – Кушать хочешь?

– Перекусил бы.

– Ладно. Тогда почисти картошку, а я займусь рыбой.

Олег придвинул стул к мусорному ведру и принялся орудовать ножом, складывая очищенную картошку в кастрюлю с водой.

– Ты бы поделился своей затеей, – не удержалась от любопытства девушка, разрезая рыбину на разделочной доске. – А то два дня рисуешь с таинственным видом.

– Это секрет.

– От меня?

– От всего человечества, – фыркнул Олег.

– Да уж прямо.

– Представь себе! Мне той ночью такая штуковина привидилась, что все сядут на задницу, если я ее начерчу.