Побег стрелка Шарпа

Потом падет Лиссабон. Британский флот уйдет из Тежу, и уже другие французские части предпримут наступление на север, займут Порту и закроют для англичан еще одну крупную гавань. Португалия склонится перед мощью Франции, остатки неприятельской армии сдадутся в плен, а разгромившие ее войска захватят Кадис и растопчут разрозненные испанские силы на юге. И тогда перед Британией встанет выбор: либо просить мира, либо вести затяжную и бесперспективную войну. Франция же, добившись умиротворения в Португалии и Испании, сможет повернуть свои армии в любую сторону, направить их в любую страну, каковую император пожелает приобщить к благам французской цивилизации. Действительно, все очень просто – надо лишь выйти на хребет Буссако.

И они вышли. Две небольшие колонны, всего лишь семь полков на двоих, меньше четырех тысяч штыков, но они взошли на самый верх, к солнцу, и перед ними лежали дымящиеся пепелища британских лагерей. Снизу подпирали другие, а единственным препятствием оставался португальский полк, маршировавший на север по новой дороге, проложенной по другую сторону хребта. Португальцы об опасности не подозревали, шли маршевым строем, и французы встретили их плотным мушкетным залпом. Прежде чем первые успели опомниться, нападающие, увидев свой шанс, начали разворачиваться в шеренгу. Скрытые в середине колонны стрелки выступили вперед, практически к новой дороге, и открыли огонь по флангу португальцев. Находившиеся неподалеку женщины, подхватив детей, бросились прочь.

Португальцы отступили. Командир попытался развернуть полк в боевой строй, но тут французский генерал на сером жеребце приказал своим солдатам пристегнуть штыки:

– En avant! En avant!

Отчаянно ударили барабаны; французы рванули вперед, а португальцы, еще не закончив маневр, запаниковали – их передовые шеренги уже ломались под огнем противника. Задние роты сумели сохранить строй и попытались, стреляя через своих товарищей, остановить атаку врага.

– О господи… – прошептал Лоуфорд, увидев французов на хребте. Вид у полковника был растерянный, и неудивительно – битва оборачивалась поражением. Неприятельская колонна заняла позиции, на которых только что стоял его полк. Лоуфорд наблюдал разгром, равнозначный позору и бесчестью для него лично. Французский генерал – что это генерал, Шарп заключил из того, что позолоты на голубом мундире было не меньше, чем на платье какой-нибудь популярной шлюхи из Ковент-Гардена, – уже праздновал победу, нацепив треуголку на кончик сабли. – Боже!

– Развернуться, – негромко сказал Шарп, не глядя на полковника и как будто разговаривая с собой, – и развернуть их.

Лоуфорд не подал виду, что услышал совет. Он смотрел на развертывающееся на его глазах ужасное действо, на падающих под пулями португальцев. На сей раз французы били противника его же оружием: обойдя союзную колонну с фланга, они методично расстреливали несчастных португальцев. Голубые мундиры не успели перестроиться в три шеренги, но сейчас с задачей справлялся и более глубокий строй.

– Вызывайте стрелков, – бросил Лоуфорд Форресту, обеспокоенно взглянув на Шарпа.

Лицо капитана сохраняло бесстрастное выражение. Он дал совет, совет не вполне ортодоксальный, а принимать его или нет – дело тех, кто выше чином. Португальцы уже бежали; одни искали спасения на дальнем склоне хребта, но большинство подались назад, к идущему за ними полуполку красномундирников. Французы получили пространство для маневра и возможность атаковать оставшийся без прикрытия левый фланг британского полка.

– Быстрее, – сказал Шарп, может быть, недостаточно громко, чтобы его услышали.

– Полк! – крикнул Лоуфорд, перекрывая треск мушкетов. – Полк! Кругом!

Секунду или две никто не двигался. Приказ был настолько странный, настолько неожиданный, что солдаты просто не поверили ушам. Первыми опомнились офицеры.

– Кругом! Веселей!

Обе шеренги повернулись. Задняя стала передней, и обе оказались спиной к склону и к остановившейся неприятельской колонне, продолжавшей вести огонь по оборонительным позициям союзников.

– Полк! Девятая рота на месте! Остальные – шагом… марш!

Наступил момент истины. Полк поворачивался наподобие огромной двери, узкой, всего лишь в две шеренги, и не на плацу, а на каменистом хребте. Солдаты переступали через своих убитых и раненых товарищей, через потухшие костры и камни, сохраняя строй под огнем противника, и они знали, что когда выполнят маневр – если, конечно, выполнят, – то встанут лицом к лицу с новой французской колонной.

Почувствовав опасность, французы приостановили наступление и перенесли весь огонь на марширующих британцев, дав португальцам столь необходимую передышку.

– Выровняться по девятой роте! – крикнул Лоуфорд. – Командиры! Огонь из позиции!