Побег стрелка Шарпа

Французское вторжение в Португалию в конце лета 1810 года закончилось неудачей в первую очередь из-за голода и стало последней попыткой Франции захватить эту страну. Веллингтон, командовавший к тому времени как британской, так и португальской армией, применил политику выжженной земли, подвергшей тяжким испытаниям народ Португалии. Запасы продовольствия уничтожались, жителей центральной части страны понуждали оставлять свои дома и уходить либо в горы, либо на север, в Опорто, либо на юг, к Лиссабону, для защиты которого возводился оборонительный рубеж Торрес-Ведрас.

Стратегия эта оказалась верной, хотя победа досталась высокой ценой. По некоторым подсчетам, зимой 1811/12 г. от голода и рук захватчиков погибло от сорока до пятидесяти тысяч португальцев, что составляет два процента тогдашнего населения Португалии. В любом случае то была жестокая политика, возлагавшая бремя войны на гражданское население. Была ли она необходимой? В конце концов Веллингтон нанес поражение Массена на холмах Буссако, а если бы перекрыл окружную дорогу, то, вероятно, уже тогда смог бы отбросить французов, заставив их отступить к Сьюдад-Родриго за испанской границей, но в таком случае армия Массена вышла бы из-под удара без существенных потерь. Голод и болезни оказались противниками куда более серьезными, чем красномундирники и стрелки, и, вынудив Массена провести зиму на опустошенной территории к северу от оборонительной линии, Веллингтон практически уничтожил неприятельскую армию. В начале кампании, в сентябре 1810 года, под командованием маршала состояло 65 000 человек. В Испанию с ним вернулось менее 40 000 и половина лошадей. Потерян был почти весь колесный транспорт. При этом потери убитыми, ранеными и пленными при Буссако составили лишь 4000 человек (британцы потеряли 1000); остальных Массена лишился потому, что линия Торрес-Ведрас обрекла его на тяжелую зиму и борьбу с такими врагами, как холод, голод и дезертирство.

Имея за спиной Торрес-Ведрас, стоило ли давать бой при Буссако? Веллингтон принял это сражение ради поддержания высокого боевого духа. Старая португальская армия не могла похвастать успехами против французов, но затем она подверглась реорганизации, а победа на хребте под руководством Веллингтона придала ей уверенности, которую она больше не теряла. Буссако стал тем местом, где португальцы научились бить французов, сражением, сыгравшим особенную, почетную роль в истории страны.

Сейчас хребет покрыт густым лесом, и представить, что на его восточном склоне могла вообще происходить какая-то битва, довольно сложно, однако фотографии, сделанные в 1910 году, показывают его почти полностью лишенным растительности, а из рассказов современников следует, что примерно таким он был и сотню лет назад. Эти снимки можно увидеть в прекрасной книге «Буссако 1810» Рене Шартрана, выпущенной издательством «Оспрей». В большинстве посвященных сражению книг монастырь на другом склоне называется словом «convent», обозначающим женский монастырь. В Буссако я видел здания, называемые Конвенто дос Кармелитос Дескалкос и Мостейро дос Кармелитас, поэтому и называю его просто монастырем, дабы у читателя не создалось впечатления, будто в нем обитали монахини. До 1834 года, когда португальские монастыри были распущены, его занимал орден босоногих кармелитов. Здание сохранилось и поныне, и его можно посетить. Рядом с монастырем расположен сейчас большой отель, построенный в начале XX века.

Накануне сражения Массена находился в двадцати двух милях от Буссако. Посещая лагерь с короткими визитами, маршал затем возвращался к своей восемнадцатилетней любовнице Генриетте Лебертон, и адъютанту Нея Д’Эсменару приходилось разговаривать с ним через закрытую дверь спальни. Вырвавшись из жарких объятий Генриетты, Массена прискакал в Буссако, где и решил, не проведя должной разведки, бросить войска в наступление. Решение было явно необдуманное, поскольку хребет Буссако представляет собой весьма грозное препятствие. Некоторые генералы выступали против наступления, но Массена не сомневался, что его армия сломит сопротивление британцев и португальцев. Самонадеянность породила ошибку – хотя французам и удалось, как описано в романе, выйти на вершину, они были отброшены и разгромлены.

Разграбление Коимбры действительно имело место. Вошедшие первыми части состояли из новобранцев, плохо обученных и недисциплинированных, и они-то проявили себя с худшей стороны. В начале кампании в городе проживало 40 000 человек, и по меньшей мере половина решила не уходить к Лиссабону. Из оставшихся около 1000 были убиты оккупантами. Университет подвергся разграблению; могилы в Санта-Круше были вскрыты и осквернены; и хотя французы нашли в городе немало продовольствия, большую часть его удалось уничтожить. Склады были преданы огню, так что, когда армия выступила маршем на юг, солдаты так же страдали от голода, как и до вступления в Коимбру.