Победы, которые не умирают

Гектор смотрел на запад, где солнце почти скрылось за деревьями и больше не ослепляло, как днём. Пир был в разгаре, и конца ему не предвиделось. Всюду пили вино, и никто не жалел мяса, хотя в обычные дни оно было редкостью для большинства присутствующих. Победители сидели рядом со всеми, весело хохоча и обмениваясь воспоминаниями о тренировках. Гектор, который уже не мог съесть ни кусочка, улёгся на траву. В наступающих сумерках он вспоминал и заново переживал наиболее яркие события вчерашнего дня – дня, который он запомнит на всю жизнь.

Гектор и Клеант сидели у костра подле группы взрослых. Помимо Прокла и Праксидама тут были уже знакомые мальчикам двое братьев Диадор и Финний, молодой эллин Меарон и многие другие.

Гектору хотелось поболтать с Клеантом, побольше узнать у него о Спарте, но тот лишь раздражённо цыкнул и уставился на погружённых в разговор мужчин.

А разговор, скорее даже спор, шёл жаркий – как огонь, что пылал тут же. Гектор почти ничего не понимал, а стоило ему ухватить нить одной темы, как появлялась новая, тут же уводя спор в сторону. Мальчик откровенно скучал, пропуская мимо ушей почти всё, лишь иногда выхватывая обрывки фраз:

– Как ты можешь так говорить? Я на своей шкуре испытал, что значит власть персов в Милете, и, поверь, если восстание начнётся, я первый его поддержу.

– Даже если оно начнётся, Меарон, это ни к чему не приведёт. Вы не сможете противостоять Персии.

– Мы объединимся…

– А когда вас завоёвывали, почему не объединились?

– Тогда всё было иначе…

– Ну, конечно, тогда вы больше боялись друг друга. А самые умные, вроде теосцев, просто бежали из Ионии.

– По-твоему, мы должны смириться? Неужели вам всё равно?

– Я вообще не понимаю, почему это должно нас касаться. Милет всегда гордился своей независимостью и богатством, так пусть и выпутывается сам! – ехидно заметил Диадор.

– Ты неправ, это касается всех, – Меарон разгорячился. – Дарий ищет союзников для похода против скифов. Он хочет захватить наши колонии на побережье Понта, а они не только наши, но и ваши торговые партнёры.

В отличие от Гектора, Клеант слушал внимательно, ловя каждое слово. Раньше он мало слышал о Персии – в Спарте эта тема не была популярна. Но теперь на миг мальчику показалось, что такое равнодушие не совсем верная тактика: судя по беседе, сила и могущество Персии были реальной угрозой. Это вполне соответствовало тому, что Клеант слышал в Олимпии последние несколько дней. Далёкие скифы и понтийские эллины не слишком его беспокоили, как и торговля с окружающим миром, ведь Спарта вполне обеспечивала себя сама, но если начнётся война, то коснётся она всех. Войны были возведены в Спарте в ранг священный, и долг всякого гражданина – участвовать в них для защиты родины. Детей с колыбели готовили к воинской службе, страна всё время находилась в состоянии боевой готовности. Среди полисов Эллады не было равных Спарте в умении воевать и побеждать. Но если Персия так могущественна, то война с ней может обойтись очень дорого…

Мысли Клеанта прервал взрыв хохота. Темы войны плавно перетекли в иную, более фривольную область взаимоотношений, и изрядно захмелевшие мужчины наперебой делились байками из жизни реальных и вымышленных людей. Клеант нахмурился – ему хотелось больше узнать о событиях, потрясавших мир, но поделать он ничего не мог. Впрочем, сумерки уже давно сменила ночная тьма, и мерцавшие костры постепенно гасли, отмечая не только конец ночи, но и финал Олимпийских игр. Завтра с утра люди начнут разъезжаться по домам, наполненные воспоминаниями, эмоциями и мечтами. Завтра он расстанется с Гектором, который был неплохим спутником эти три дня, пусть и слишком болтливым. Но главное, он больше не увидит Праксидама, и от этого его одолевали странные чувства. Спартанец был уверен, что Праксидаму нравилось с ним общаться, делиться опытом и сведениями, давать ненавязчивые советы. Вот только завтра пути их разойдутся, и вряд ли они увидятся вновь. На мгновение Клеант представил, что будет, если завтра он уедет вместе с Праксидамом на его родную Эгину, но эта мысль тут же улетучилась. Нет, это было бы предательством своей страны, и Праксидам, конечно, возненавидит его, если узнает о подобных идеях. Клеант решительно мотнул головой и решил, что уйдёт завтра перед рассветом, пока все спят.

Разговор у костра почти прекратился, лишь Прокл и Праксидам тихонько переговаривались друг с другом. Клеант поднялся, разбудив неведомо когда задремавшего Гектора, и подошёл к взрослым.

– Я иду спать, – голос Клеанта сорвался, и он помедлил. – Хотел попрощаться… – он повернулся к Гектору: – Пока, Гектор.

Гектор в ответ что-то промычал и снова закрыл глаза.

Потом Клеант, обернувшись к Праксидаму, выдавил:

– Спасибо за всё.

Старик внимательно посмотрел на мальчика и кивнул ему:

– Прощай, Клеант. Рад был познакомиться. Жаль, что так мало времени… – он тоже поднялся и, шагнув к мальчику, положил руку ему на плечо. – Не думаю, что когда-нибудь буду в Спарте, но, может быть, мы оба снова приедем сюда через четыре года. Кто знает.