Победитель получает

— Просто. Это очень просто. Настолько просто, что до сих пор никто не догадался. Иногда в Игру попадали те, кто успевал понять, насколько ужасен выигрыш, но никто не смог догадаться, как проиграть. Ты должна признать поражение. И сдать ставку. Твоя ставка — жизнь. Просто скажи, что сдаёшься, и Игра завершится.

— Нет! — Лирен схватил её за плечи. — Нет…

— Ты слышал? — удивилась Маша.

— Да.

— Я решил, что он тоже должен это слышать, — сказал Модуль. — Он имеет право знать.

— Это единственный выход, — сказала Маша, отводя глаза. — Разве ты не понимаешь? Иначе меня ждут нескончаемые муки, я стану просто комком плоти, из которого мерзкие Игроки будут лепить всё, что пожелают, будут развлекаться, как захотят. А потом и душа моя погибнет. Я не выдержу. Я видела перевёртышей — в другом мире. Любая смерть лучше, чем этот ужас. Нескончаемый ужас. Если у меня больше не осталось времени… — закончила она с тайной надеждой.

Может быть, еще хоть чуть-чуть… Ведь еще можно задержаться здесь. Хоть немного… Она не решалась посмотреть в глаза Лирену — боль, что плескалась в них, ощущалась ею физически.

— Да… ты можешь еще задержаться… — прошелестел Модуль. — Это правда… Я не знаю, когда и как Игроки заставят тебя прервать этот Раунд. Помни, что переходить в следующий нельзя. Это будет означать победу.

— Значит… если мы будем осторожны… если спрячем тебя где-нибудь в безопасности… — заговорил Лирен.

Искра надежды загорелась в его глазах, искра, тонущая в океане безнадежности и причиняющая ещё больше боли.

— Да… — почти совсем беззвучно отозвался Модуль. — Да… Может быть… Теперь Игроки потеряли свои преимущества в этом мире, а за Игрой наблюдает Мастер. Может быть, вам удастся продержаться достаточно долго…

Волна облегчения — такая сильная, что ноги подкашиваются… Маша просто повисла на Лирене и точно упала бы — обессиленная всем, что пришлось пережить за последние сутки, — если бы он её не держал.

Значит, можно отложить, можно пожить еще хоть чуть-чуть… Побыть хоть немного — рядом с ним… А потом, когда и если случится что-то такое… что-то ужасное… можно будет просто сказать "сдаюсь".

Неужели так просто? Но почему Модуль кажется таким… подавленным?

Куся перебрался на плечо Лирена и тоже почему-то смотрел на Машу печально.

— Что не так? — резко спросила Маша.

— О чём ты? — делано-безразличным тоном отозвался Модуль.

— Я же слышу, я чувствую: есть что-то ещё. О чём ты не договариваешь? Не тяни, прошу!

— Просто… я… хотел… Я думал… Ты могла бы помочь мне. Но я не вправе просить об этом.

На миг горло сжало спазмом. Ну конечно, не может быть всё так хорошо и просто. Не может. Не вправе? Если кто-то и вправе, так именно он. Это она не может не помочь ему. Что бы это ни значило.

— Как? Как я могу помочь тебе?

— Освободить… Если… Когда твоя Игра закончится, я снова попаду в руки Игроков…

— Нет… только не это… — Маша даже пытаться представлять не хотела, что они могут сделать с ним. — Нет. Я помогу тебе. Если можно тебя освободить… Я должна признать поражение прямо сейчас, да? Я согласна… — она наконец подняла глаза на Лирена.

Ну и ладно, что опухшая от слёз, страшная… ну и ладно. Пусть забудет её, пусть встретит другую! Ничего в ней хорошего нет. После слёз она всегда выглядела, как розовый поросёнок или подушка со щёлками вместо глаз и розовой картофелиной вместо носа.

Нет… не забудет. Этот отчаянный взгляд. Никакими словами его не передать. Не передать эту жгучую тоску. Но он не сказал ни слова, не пытался её отговорить. Потому что именно такой он знал и любил её. Она не могла иначе.

— Если бы я мог отдать жизнь вместо тебя, — сказал он тихо.

— Нет уж, — всхлипнула Маша. — Ты же настоящий мужчина, вот и возьми на себя то, что тяжелее. Тяжелее оставаться, чем уходить. Тяжелее жить, когда…

— Когда потерял самое дорогое, — безжалостно закончил он.

— Подождите, — вмешался Модуль. — Всё не так плохо. Если получится…

— Получится — что? — Маша вздрогнула всем телом от еще одного, такого болезненного укола надежды.

Кто сказал, что надежда поддерживает и даёт силы? Она терзает и ранит. По крайней мере их простая, земная надежда, на жизнь, на счастье…

Другая — надежда на Вечность, на то, что там они найдут друг друга, — да, она одна и держит над пропастью, даёт возможность дышать.

— Я не могу объяснить. Не могу сейчас сказать… Иначе точно не выйдет. Это… против правил.

— Кажется, мы уже все их нарушили, — усмехнулась Маша.

— Да, это так, — раздался глубокий мелодичный голос.

В сиянии, исходящем от Символа, появилась огромная фигура, изящная, несмотря на свои размеры. Она переливалась светлым золотом, за плечами трепетали белоснежные крылья.

Все замерли. Даже Модуль замер, — Маша это ощутила.

— Мастер, — прошептал он через несколько мгновений полной тишины.

— Мы всё-таки встретились снова, Мария, — произнёс тот, кого Модуль назвал Мастером. — Я вижу, что моя сумка тебе пригодилась.

— Ещё как… — пробормотала Маша, опустив глаза. Смотреть в лицо Мастеру было невозможно — слишком яркий, хотя и мягкий свет.

— Спасибо вам огромное. Если бы не вы…