Победитель получает все

– Я ничего не знала о соглашении между отцом и Томасом, пока это не выплыло наружу. Если бы мы были чуть ближе, ты мог бы рассказать мне о том, что происходит, а я смогла бы убедить тебя не уничтожать доказательства. Может быть, вместе мы придумали бы что-нибудь получше.

Сесили хотелось верить, что уж кто-кто, а она сумела бы найти правильный выход и тем самым помочь брату.

– Вряд ли от этого что-нибудь бы изменилось.

– Да, сейчас говорить об этом нет никакого смысла.

Прошлое – вот такое оно, его нельзя ни вернуть, ни исправить.

Митч повертел ручку между пальцами.

– Признателен тебе за сочувствие. Во избежание каких бы то ни было недоразумений запомни: я ни в чем не виню тебя.

Сесили закусила губу, чтобы не расплакаться, слезы подступили к горлу. Ей захотелось поделиться с братом самым сокровенным.

– Знаешь, я всегда так тебе завидовала!

Митч от удивления раскрыл рот:

– Нет, не знал. Но не понимаю почему.

Сесили чуть улыбнулась:

– Все просто. Я всегда хотела обладать твоими способностями. Тебе все давалось так легко, почти без усилий.

Митч откинулся на спинку кресла и переплел пальцы рук, положив их на живот:

– Забавно. Ведь тебя я считал более одаренной, едва ли не совершенством.

– Я только притворялась. За всем этим скрывалась упорная работа. – Сесили перевела дыхание и решительно произнесла: – Наш отец часто повторяет, что у меня есть мозги, но в отличие от тебя, нет огня, желания преуспеть во что бы ни стало или убойного инстинкта.

– Неужели ты ему верила? – Он стиснул губы. – Это же ложь, хитрый обман.

Слезы потекли по ее щекам, но теперь она не стыдилась и не прятала их. В этом больше не было необходимости.

– Что ж тут удивительного, это же жизнь в политике, без этого нельзя. А я привыкла так думать. Я знаю, тебе отец об этом, конечно, не говорил, но мне он все уши прожужжал хвалебными отзывами о твоей работе. Всегда нас сравнивал, и никогда в мою пользу, как бы я ни старалась, как бы ни лезла из кожи, он всегда говорил, что я чуть хуже, чем ты.

Митч вынул салфетку, встал и быстро подошел к сестре.

– На, возьми. Он сукин сын, Сисси.

– Знаю.

Митча взволновала ее искренность, от нахлынувших чувств у него перехватило дыхание, но, справившись с волнением, он вдруг развел руки и мягко проговорил:

– Иди ко мне, сестренка, мне кажется, тебе не терпится излить свои чувства.

Сесили уставилась на его раскрытые руки, затем медленно встала, и они впервые за много лет обнялись тепло и крепко, как брат и сестра. Тронутая его вниманием и нежностью, Сесили разрыдалась. Митч ласково похлопал ее по спине:

– Ну, успокойся. Похоже, ты не на шутку влюблена в Шейна, а?

Всхлипывая, она молча кивнула, уткнувшись лбом в его грудь.

– Так в чем же дело?

Сесили глубоко вздохнула и отступила назад:

– Именно поэтому я и пришла к тебе.

Митч озадаченно сдвинул брови.

Она скомкала салфетку в руке.

– Мне нужна твоя помощь. Больше мне некому довериться. Другие слишком близки к Шейну и могут случайно проболтаться. Я не вправе рассчитывать на твою помощь, тем не менее ты должен помочь мне. Мне хочется добиться кое-чего у отца путем шантажа, надо придумать, как это лучше сделать.

Глаза Митча удивленно раскрылись, и по его губам пробежала язвительная усмешка.

– О чем речь, разумеется. Какую гадость он выкинул на этот раз?

Глава 25

Войдя на кухню, Шейн застал там Митча, Мадди и Сесили, которые, собравшись кучкой, о чем-то тихо беседовали.

Увидев его, все сразу замолчали, а Мадди, как самая простодушная, виновато потупилась.

Такое поведение не могло не насторожить Шейна.

– О чем вы здесь совещаетесь? – рявкнул он.

Он намеренно не смотрела на Сесили. Каждый раз, когда он видел ее, им овладевала страсть, ему как будто кулаком давали под дых, и он с трудом мог дышать. Сколько раз он говорил себе: забудь, выкинь ее из головы, но сколько бы он ни убеждал себя, он по-прежнему любил ее, и это больше всего выводило Шейна из себя.

Митч, невозмутимый как всегда, ответил за всех:

– Ни о чем.

Однако Мадди закусила губу, а Сесили, нахмурившись, придумала откровенно смехотворное оправдание:

– Обсуждаем свадебные мероприятия.

Будучи не в силах не смотреть на нее, Шейн окинул всю ее фигуру жадным взглядом. Выглядела она плохо, даже ужасно. Уставшая, с ввалившимися глазами, в длинной, ниже колен юбке и строгой белой блузке, она нисколько не походила на летнюю Сесили. Той Сесили, которую он знал и любил, больше не было.

– Дерьмово выглядишь, – буркнул он.

Сесили сморщилась, а Мадди возмущенно и сердито закричала:

– Шейн, ты что спятил?!

– Но она действительно плохо выглядит, – огрызнулся он, не желая извиняться за свою грубость.

Однако Сесили успела принять спокойный равнодушный вид. Взяв Мадди за руку, она обронила:

– Все хорошо.

Шейна всего перекосило от злости:

– К черту твои извинения! Они тут совершенно не к месту.

Ее синие глаза сердито блеснули:

– С чего ты взял, что я извиняюсь? Я просто прошу Мадди не вставать на мою защиту. Это лишнее.

Злость вскипела в нем, заглушая голос благоразумия.

– Черт, я буду говорить все, что хочу, тем более, если нахожу это нужным и правильным.