По ту сторону Смерти

Перед похоронами Вышегота сам отрубил дочери голову и проткнул сердце осиновым колом. Дальше церемония не изменилась: за спиной отца завывали плакальщицы, священник читал заупокойную, а люди, подходя по очереди к могиле, бросали по горсти земли, искренне желая, чтобы эта грязь стала пухом.

— Я отомщу за тебя. Отомщу. Отомщу… — твердил Дюк, засыпая могилу возлюбленной. — Отомщу…

— Не стоит, — когда люди начали расходиться, к разгоряченному парню подошел солтыс. — Не стоит, лишь себя погубишь.

— Завтра с рассветом я уйду из Кодуб, — заверил Дюк. — И не будет конца моим поискам, пока жив ее убийца.

— Надо думать о живых, а не о мертвых. Твоя помощь нужна здесь.

— Сердце зовет меня в дорогу.

— Тогда иди. И пусть Эстер освещает твой путь, — Вышегота похлопал парня по плечу и, смахнув с лица одинокую слезу, отправился к храму.

По-зимнему холодное солнце едва скрылось за горами, а солтыс уже стоял у обители Эстера. Без стука войдя внутрь, он поднялся на второй этаж, где разыскал Плавия, который бил челом об пол, вымаливая у Всемогущего покровительство.

— Он не защитил раз, — прервав молитву на половине, заявил Вышегота, — не поможет и впредь. Надо рассчитывать только на свои силы.

— Слова заплутавшего… — вставая, сказал Плавий. — Ты ошибаешься, сын мой, лишь вера способна уберечь нас от напастей.

— Утром я доказал обратное. Но мне важно знать: вернется ли Зверь? И ежели вернется, как с ним совладать. Ты святой человек, ты должен знать ответ.

— Вера, — пожал плечами Плавий.

— Значит, люди будут верить. Вот мое последнее слово! — обрубил Вышегота и, не прощаясь, ушел.

Четыре дня без отдыха, дав обет не есть и пить лишь воду, Плавий истово молился, призывая Эстера в помощь. Святого отца одолевали дурные предчувствия: «Не мог Зверь уйти подобру-поздорову. Он воротится. Или нашлет своих слуг, дабы они порезвились вдоволь, напились людской кровушки».

— Убереги, Эстер, милостивый, милосердный. Упаси детей своих от напастей… — стоя на коленях у иконы и ударяя об пол челом, бубнил Плавий, тщетно желая разбудить в себе веру, а в Эстере — сострадание. — Избавь нас от лиха, что пожаловало в наше селение…

«Солтыс наш крепок, — не прекращая молитв, думал Плавий. — Недели не прошло, как дочку схоронил, а уже носится по селу и вместо меня, глаголющего устами Эстера, обучает, как с кровопийцами бороться. С рассветом созывает всех селян на утреннюю молитву, говорит, мол, вера спасет от напастей. А сам пересчитывает народ, опасаясь, что еще кто-то упырем стал. Вышегота, видать, тоже беду чует. Да все потуги его напрасны — ничто не убережет от погибели. Вера творит чудеса. Да только откуда ж ей взяться-то, ежели никто — даже я, священник — не надеется на силу Его. Все молятся обманно, без искры истинного чувства»…

— Убереги, Эстер, милостивый, милосердный! — обрывая крамольные мысли, громче восхвалял Плавий светлоликого бога, но чуда так и не случилось.

— Молишься? — спросил кто-то, учтиво дождавшись, когда священник скажет «Амэн». — Молись усерднее, вскоре ты встретишься со своим богом.

Плавий обернулся и увидел на пороге церковной обители бледнокожего, нечеловечески красивого молодого человека. «Слуга Зверя», — подумал святой отец. Взяв в руки четки, он стал нервно перебирать кругляшки из можжевельника и в страхе жевать губы, будто продолжая читать молитву, но на деле все его мысли сосредоточились на неминуемой гибели и ужасном посмертии.

— Что же ты не молишься? — с укором спросил неизвестный. — Или… давай помолимся вместе.

Вампир подошел вплотную к Плавию и сел рядом с ним на колени. Священник явственно почувствовал стойкий запах имбиря, от которого мысли перемешались, а слова молитвы вылетели из головы.

— Эстер, милостивый, милосердный! — воскликнул богомерзкий вампир, и Плавий против воли потянулся к осиновому колу, который с недавних пор носил под рясой, но отдернул руку, осознав, что ничего не сможет противопоставить более могущественному врагу. Каэль продолжал: — Убереги этих несчастных от слабостей, которые они получили с рождением. Дай им силу, которая течет в жилах Перворожденного, дай им надежду на вечность…

— Прекрати, — собрав волю в кулак, потребовал Плавий. — Твоя молитва — крамола, неугодная Эстеру. Негоже пачкать слух светлоликого грязной ересью.

— Здесь был мой сын, — вставая, грозно сказал Каэль. — Куда он ушел? Оставил ли здесь своих слуг?

— От меня ты не узнаешь ни слова…

— Я узнаю все, что захочу! — выкрикнул первовампир и без малейших усилий поймал Плавия в гипнотические сети. — Говори.

— Был здесь Зверь. Одну выпил до капли. Троих сделал своими детьми. Эти трое убиты рассветными лучами.

— Когда он ушел и куда направился?

— Неделей назад все случилось. А куда Зверь ушел, никому неведомо. Но зимою есть лишь один путь из Кодуб — через горы.

— Мне нужен проводник, — даря Плавию свободу, уронил Каэль. — Ты готов им стать или предпочтешь смерть?

— Я… провожу… — после недолгих колебаний ответил священник.

— Тогда сожги свою рясу и символы веры, — приказал Каэль, — и приготовься принести мне клятву верности.