По следам Листригонов

– Да, всё очень просто – женщина, слегка отдышавшись, начала свой рассказ: «…На днях был шторм-то ли он от матери отбился, то ли она его бросила – мы не знаем. Иду я утром к любимой скалке, смотрю, а он застрял в камнях. Крабы его щиплют. Вороны клюют. Я их, ясное дело, отогнала. Так они, стервятники, сели на скале и ждут: может, я уйду? Ну, взяла я его на руки. А он – мягкий, гладкий, тёплый, младенец, да и только! И сердечко так стучит! Так стучит! Не знает – кто я такая. Что за зверь. Ну, я погладила его. Прижала к сердечку «Не бойся, говорю… не бойся, рыбка моя… Я – мама твоя…» И что вы думаете: прямо на глазах сердечко успокоилось, биться стало всё ровнее, всё тише. И вдруг смотрю – засопел мой малыш и уснул. Видимо, так намучился на берегу. Я даже испугалась. Думала – уж не умер ли? Положила его в воду – а он махнул хвостом, да так резво! Отплыл от берега метров пять. И вновь ко мне! Ну, буквально как щенок! Он меня за маму принял! Я его взяла – отплыла подальше – «Плыви» – говорю ему. А он вокруг меня крутится, носиком в меня тычет и не уходит. Я к берегу – он за мной. Я на камни – он опять в трещине заклинился… А вороны сидят… Ждут… Что делать? А тут на счастье вы! И вот мы тут!»

– А что же мы можем сделать?

Все взоры устремились на кэпа.

– Да, задача! – Кэп немного подумал. – Выходит мать его или потеряла или бросила. Или погибла?

– Как потеряла?

– Как бросила?

– Как погибла?

Вопросы посыпались со всех сторон.

– Да, очень просто – кэп жестом указал юнге на надувную лодку. Затем на ведро… Мальчик кивнул.

– Очень просто, – продолжил капитан – был шторм… возможно, мать погибла. А, может быть, течением их разнесло… Да мало ли! Может, на браконьерский крючок попала – и сидит теперь где-то в глубине… Воздуха хватанёт, и вновь ко дну. А дитя её с голодухи к берегу и подалось…

Юнга уже черпал из-за борта воду ведром. И наполнял водой надувную лодку, как маленький бассейн…

– Ну, что будем делать? – женщина с надеждой устремила взор на кэпа.

– Что делать? – он взял ребёночка на руки и осторожно опустил в воду на дно резиновой лодки.

– Дельфинёнок – это ведь не рыба, ему месяца два, не больше… В общем – сосунок.

– А что же он кушать будет? – это Ксюша взяла капитана за руку, устремила на него широко раскрытые глаза…

– Да в том-то и дело… Рыбу он ещё год не сможет, есть – ему мамино молоко нужно! Да и молоко-то это непростое. А сорок процентов жирности…

– Что же делать?

Все замолчали.

Но думать особо долго было некогда…

– Думаю, звонить надо, – и капитан извлёк мобильник. Вскоре были обзвонены два дельфинария… И везде одно и тоже…

«– Нет… нет, – отвечали в городе, в городском дельфинарии, – нам его не выкормить!»

«– Где мы возьмём столько молока?» – отвечали в другом.

И только с третьего захода появилась надежда. Это в третьем дельфинарии некий прапорщик сказал, что подумает…

– Привозите в Балаклаву – пропищала трубка.

– Ура! Ура! Ура!

Больше всех радовалась Ксюша. И Татьяна! И Светлана. И Ольга. И Таня маленькая.

Мужики были сдержаннее… Но всё же скрыть радость было невозможно.

– Только должен вас огорчить, друзья мои, – кэп обратился ко всем сразу. – Специалист сказал – надо срочно в Балаклаву. Больше суток ему в таких условиях не продержаться!

– В Балаклаву, так в Балаклаву – подвёл черту Жорж…

– А как же мыс Айя? – Татьяна маленькая слегка недовольно уставилась на кэпа.

– Да к бисам тот отдых, если дитё загубим? – воскликнул Тарас.

– Это общее мнение?

– Общее…

– Тогда в путь!

– Вы мне только скажите как его судьба, – это обратилась к кэпу женщина. Та, что так неожиданно изменила курс судна.

– А как Вас зовут?

– Галина… Мы тут, в скалах отдыхаем… Так не забудьте!

– Не забудем!

И она, помахав рукой, точно большая рыба – русалка нырнула в голубую воду залива…

Яхта легла на обратный курс…

– Жаль, конечно, – это как-то отвлеченно изрекла Таня маленькая…, – в Затерянный мир мы так и не попадём! А так мечталось…

Юра опустил голову и так ничего и не сказал… И никто ничего не сказал.

– А в Затерянный мир сходим завтра… и бесплатно… Если публика, конечно, не против, – кэп сказал это негромко, как-то вроде бы ни к кому не обращаясь. Он встал и передал штурвал юнге. А сам спустился внутрь яхты.

Все настолько были удивлены, что никто не проронил ни слова. И каждый думал о своём. И яхту посетило удивительное… общее для всех, «нечто». Что и словами было трудно выразить. Но именно сейчас, в этот момент, все почувствовали, это: «вот, вот сейчас, все мы стали самими собой… вот так и должно быть…» И каждый понимал, что слова были неуместны. Это и было счастье… И долго, долго так плыла яхта. И долго, долго никто не проронил ни слова. И только дельфинёнок изредка плескался хвостом в своей новой колыбельке. Да слегка приглушённо урчал двигатель под палубой судна. Каждый думал о своём. Ветер слегка изменился и стал попутным…

– Фордак, – сказал юнга и посмотрел на отца…

– Сможешь?

– Сам – нет… а если, – мальчик взглянул с надеждой на Ляксея…