По поводу одной современной повести

Итакъ о геро. Современный герой прежде всего принадлежитъ къ числу такъ называемыхъ «лучшихъ людей». Сердце его открыто всмъ высокимъ чувствамъ, никто не можетъ заподозрить его честности, мысль его приняла въ себя все чт'o выработано эпохой; на немъ основаны лучшiя наши надежды, сосредоточены наши упованiя, онъ впереди другихъ и ведетъ ихъ за собою, въ немъ находятъ откликъ вс наши благородныя стремленiя. Такимъ рисуется современный герой; въ голов читателя слагается его образъ на этихъ основанiяхъ; онъ проникается къ нему симпатiей, привязывается къ нему душою и когда полное впечатлнiе готово, воображенiе достаточно настроено, когда является непреложная необходимость доказать дломъ, что герой дйствительно одаренъ приданными ему свойствами – является и дло, обыкновенно любовныя отношенiя его къ женщин. Остановимся на минуту, чтобы объяснить себ, отчего именно этотъ сюжетъ представляется художникомъ, какъ пробный камень для его героя. Мы не ошибемся, если скажемъ, что этотъ мотивъ составляетъ существенное содержанiе романа столько же у насъ, сколько въ иностранныхъ литературахъ. Разумется, что есть и другiя, тоже весьма захватывающiя стороны жизни, которыя заслуживаютъ симпатiи немене любви; но попытки ввести ихъ въ романъ и составить изъ нихъ его содержанiе рдко бывали успшны. Причина понятна. Жизнь недостаточно еще выработалась, чтобы возбудить такое же всеобщее и сильное къ нимъ сочувствiе, какимъ пользуется попреимуществу любовь. Тмъ легче объяснить это у насъ, гд жизнь общественная и гражданская тянется вяло, почти незамтно, гд она вовсе не предсттавляетъ никакихъ положительныхъ интересовъ, а поражаетъ только отрицательною своею стороною. Вотъ почему любовь является нетолько могущественнйшимъ, но и исключительнымъ двигателемъ жизни въ нашихъ романахъ и повстяхъ; вотъ почему она всегда является пробнымъ камнемъ для выводимаго на сцену героя. Мы не станемъ упрекать художественное произведенiе за эту вчно – юную, вчно – свежую тему творческой фантазiи, на которую человкъ будетъ до тхъ поръ трепетно отзываться, пока въ груди его не перестанетъ биться сердце; мы видимъ въ ней вчное слово жизни всей природы, махровый цвтокъ ея, но не принесемъ ей въ жертву всего остального, немене высокаго и благороднаго. Мы готовы и ее «притащить на судъ неподкупнаго разума», но только затмъ, чтобы отдать ей должное. Апотеозой любви, любовью юноши и двы, въ страстномъ восторг природа замыкаетъ самое себя и раздвигаетъ предлы индивидуальнаго. Боле высокаго сознательнаго индивидуальнаго блаженства нтъ: дале начинаются иныя области, въ которыхъ любовь служитъ уже могущественнымъ рычагомъ, средствомъ. Она не въ силахъ составить содержанiе всей человческой жизни, но одухотворяетъ собою все чт'o лежитъ за исключительною личностью, чт'o наполняетъ сферу всеобщаго. Она не можетъ подчинить себ стремленiя, живущiя вн ея тсныхъ и эгоистическихъ границъ; напротивъ, только иныя великiя области жизни могутъ дать ей пищу, тотъ святой огонь, который поддержитъ ея жизнь и могучую страсть обратитъ въ высокое чувство. Любовь входитъ въ жизнь великою силою, но не можетъ исчерпать ее; напротивъ, жизнь даетъ элементы любви, расширяетъ горизонтъ ея, тянетъ ее въ сферу всеобщаго. Влюбленные ищутъ удалиться отъ окружающей ихъ жизни, это правда; но оставьте ихъ наедин, оторвите отъ жизни, – вы увидите, устоитъ ли любовь и откуда она добываетъ матерьялъ, чтобы свтильникъ любви продолжалъ горть пламенно и ясно. Любовь есть участiе во всемъ, а не отчужденiе отъ всего. Горе этому чувству, если оно будетъ силиться подчинить себ общiя явленiя или вздумаетъ отказаться отъ нихъ! Несостоятельность этого чувства не замедлитъ проявиться, какъ мы это увидимъ изъ критической оцнки современнаго героя, къ которому и возвращаемся посл нашего отступленiя.