По осколкам

В «Чикаго» ее перехватить? Ищу номер этого кабака, звоню, уточняю. Не работает она сегодня. А поехать хочется именно сегодня. Пока не стартонул Арс.

Смотрю на часы — одиннадцать.

Набираю Костю

— Доброе утро, братишка!

— Доброе.

— Спишь?

— Да какое там! Работаю давно. Это Арс у нас может до вечера спать. А если и я начну, то все рухнет. Кто-то должен заниматься делами.

— Ясно. Слушай, Костя, мне нужен адрес жены Арса. Дины.

— А зачем? — насторожено.

— Ну, как зачем?.. — вздыхаю я. — Ты видишь, что с ним происходит?

— Давно любуюсь.

— Так же нельзя.

— Это его выбор.

— Костя, он дочку не видел ни разу. Ну, хорошо, пусть он как мужик, облажался, тут я согласен. Но как отец… Ему даже шанса не дали попробовать.

— А это её выбор.

— Я поговорить с ней хочу. Не знаю… Примирить их, по-человечески. Чтобы разговаривать начали. Боюсь, он начудит что-нибудь. Ты же знаешь его. Скажи мне адрес.

— Сейчас скину. Да, только, зря ты это затеваешь, Паш. Сам же крайним и останешься, если что.

Костя… Костя всегда не при делах, «если что»!

— Ну и пусть.

Дожидаюсь СМС-ки. Читаю адрес, сердце колотится.

Ну, что такое? — психую я на себя.

Понравилась…

Красивая очень. Конечно, понравилась. Но это Арса женщина. И я еду туда не для этого, — пытаюсь осадить я свой ошалевший орган.

Жду вечера. Не факт, что днем она дома. После обеда вырубает, снится опять Дина. Просыпаюсь уже глубоким вечером.

Срываюсь.

Изнутри распирает, словно еду к своей. Но это жена друга. Друга жена, — медитирую я, теряя через какое-то время смысл произносимой фразы. — Жена друга.

Набор букв, твою мать!

На ее подъезде кодовый замок. Нажимаю на домофоне номер квартиры.

— Да, открывайте так, свет вырубили. Не работает ничего, — вздыхает женщина за спиной.

И я захожу. В подъезде тьма кромешная. Включаю подсветку на телефоне. Поднимаюсь по лестнице, сзади идет та женщина.

— Вы не подскажите, шестьдесят вторая квартира на каком?

— А ты перед ней стоишь. К Дине, что ли?

— Да.

— А нет её! — открывает она соседнюю дверь.

— Как нет?

— С дочкой она в бассейн ходит. Придет уже скоро.

— Я подожду.

Сажусь на ступеньки, чуть выше ее квартиры. Глаза привыкают к темноте.

Через какое-то время дверь подъезда хлопает.

Слышу неспешные шаги.

Дышу глубже. Выдыхаю рвано. Отчего-то резко становится душно.

Вижу ее силуэт, серый в темноте. На плече слинг с лялькой. Ботиночки…

— Дина, здравс…

— Боже мой! — сдавленно вскрикивает она и тут же начинает успокаивать захныкавшую дочку. — Тихо тихо… ччч… спи. Что Вам нужно?

— Простите, ради бога! — шепчу я. — Не хотел напугать. Глаза к темноте привыкли и…

— Вы кто?

— Я друг Кости Куницына и… Егора.

— Ммм. Что-то случилось?

Одной рукой она поддерживает слинг, во второй пакет с продуктами.

— Давайте, помогу, — забираю я из ее рук тяжелый пакет. — Дина, я поговорить хотел с Вами.

— Если, как парламентер, то — нет. Не хочу. Уходите.

Пытается в темноте открыть дверь. Включаю телефон, подсвечивая ей замочную скважину.

— Дина, пожалуйста.

— О чем говорить?

— О его дочке.

— Нет у него дочки. Это моя дочка.

— Дина, ну что ж Вы такая строгая? Пригласите меня, пожалуйста, на чай.

— В качестве кого?

— В качестве… не знаю… человека, который помог Вам с пакетом! — выстреливаю я первым пришедшим в голову поводом. — Я Вам еще чем-нибудь помогу.

— Заходите.

Делает она шаг внутрь.

— Заговорите об Егоре, выгоню.

Разуваюсь. В квартире тоже темно.

— Как Вас зовут?

— Меня зовут Павел, — мой голос подрагивает.

— М. Уваров.

— Да! Откуда Вы знаете?

— Арсенин рассказывал про ваши детские приключения.

— А я вот про Вас почти ничего не знаю.

— Не удивительно. Может, оговаривался когда, да Вы среди всех остальных и не упомнили, — фыркает она.

Мне хочется возмутиться, что Арс не такой, на самом деле. И что очень ее любит. И говорит только о ней. Но я обещал о нем не говорить.

— Постойте. Здесь игрушки на полу. Я дочь уложу и свечу найду.

Отходит и я ощущаю, как меня немного расслабляет. Рядом с ней вытягиваюсь в струнку, как солдат на параде. Разминаю плечи.

Дина возвращается со свечой.

— Пойдемте в кухню.

Включает газ. Блики от огня пляшут по ее лицу. Губам…

Не для этого я здесь! — захлопываю глаза.

Встряхиваюсь. А для чего?… А.

— А как зовут дочку?

— Алиса зовут дочку, — вздыхает она.

— Алиса Егоровна… Красиво.

— Алиса Павловна, — поправляет она.

— Почему «Павловна». По моему отцу отчество. Своего у неё нет.

— Дин… её отец очень хочет им быть.

— Даже чаю не попьете? — ядовито.

— Понял. Молчу.

Пока она колдует над чаем, рассматриваю кухню. Маленькая, уютная…

Ставит на стол две чашки с чаем, открывает окно. Щелчок зажигалки.

— Можно, я с Вами? — достаю сигареты.

— Можно.

Рассматриваю тонкую сигарету в ее пальцах.

— А сколько сейчас Алисе?

— Восемь.

— Простите за бестактный вопрос… Вы курите… Не кормите ее грудью?

— К сожалению, не перепало моей дочке такого счастья.

— Почему? Можешь послать меня, если я…

— Да… — отмахивается она. — Преждевременные роды. Ребенок в реанимации, я отдельно. Не удалось молоко сохранить. Стресс… Дура я была! Не смогла абстрагироваться.

Очень тяжело слушать это. Арс — мудак.

— Прости, Дин.

— Тебя-то за что? Пей свой чай, Павел.