Площадь павших борцов

- Надеюсь, никто возражать не станет. Гораздо сложнее с вопросом, кого назначить на Воронежский фронт?..

Генерал Ватутин, заместитель Василевского, встал:

- Товарищ Сталин, назначьте меня.

- Вас? - удивился Сталин, вскинув брови. - Ладно, - сказал он, помедлив, - при условии, если товарищ Василевский не станет возражать, теряя такого хорошего работника Генштаба. - Сталин походил вдоль стола и сказал Василевскому: - А товарищ Голиков пусть послужит заместителем у товарища Ватутина, чтобы пострадал своим самолюбием... Так ему и надо!

Рокоссовскому предстояло командовать Брянским фронтом. Он появился в кабинете Сталина - стройный, подтянутый. Сталин обошел генерала вокруг, словно любуясь его гвардейскою статью.

- Ну, как? Еще побаливает? - слегка тронул за спину.

Ответ последовал - с юмором:

- Осколок застрял возле позвоночника. Но, если верить медицине, доля железа организму даже необходима.

- Тогда посидите, - сказал Сталин, и в кабинет вызвали генерала Козлова, разжалованного после поражения под Керчью. - Товарищ Козлов, мягко начал Сталин, мне говорят, вы сильно обиделись, будто мы вас наказали несправедливо.

Рокоссовский переживал за Козлова: хватит ли мужества отвечать правду или согласится со всем, что с ним сделали?

- Да, - смело сказал Козлов, - ваш личный представитель Мехлис мешал командованию. Своим партийным авторитетом он пытался подавить меня, командующего, а мои распоряжения оспаривал и высмеивал. Издевался! Если бы не вмешательство Мехлиса, думаю, не Манштейн, а мы были бы сейчас в Севастополе, а сам Манштейн купался бы в море со всей своей армией.

- Но кто командовал фронтом... вы? - спросил Сталин.

- Я

- Связь со Ставкой у вас по ВЧ была?

- Была.

- Вы докладывали, что вам мешают командовать?

- А как мне жаловаться на вашего же представителя? Сравните меня, генерала Козлова, и этого Льва... Захаровича.

- Вот за то, что боялись позвонить мне и потребовать удаления Мехлиса, в результате запороли все наши дела в Крыму, вот за это вы и наказаны народом, партией и мною. Идите.

"Я, - писал Рокоссовский, - вышел из кабинета Верховного Главнокомандующего с мыслью, что мне, человеку, недавно принявшему фронт, был дан предметный урок..."

Прибыв на фронт, Константин Константинович встретил немало боевых друзей; он был всегда любим людьми.

* * *

Рокоссовский завел себе кошку, она нежилась под настольной лампой, гуляя по оперативным картам, я командующий фронтом карандашом трогал ее усы, ласково приговаривая:

- Ну, что, бродяга? Валяешься? Хорошо тебе? А мне вот плохо. Там, наверху, виноватых ищут. А я даже прощаю тех, кто провинился. У нас ведь как? Снимут одного и пришлют другого, еще больше виноватого. Разжалуют кого-либо, а взамен присылают другого, тоже разжалованного. Одни - вверх, другие - вниз. А вот тебе всегда хорошо. Никакой ответственности...

Глубокой ночью солдат, лежавший в дозоре близ передовой, был удивлен, когда к нему тихо-тихо подошел командующий фронтом и прилег рядом:

- Оставь мне свою винтовку, а сам иди. Скажи, чтобы покормили. И выспись, братец. А я до утра побуду здесь, вместо тебя. Иди, иди. Я не шучу. Я ведь тоже солдат...

Не сразу, а постепенно устранялись негодные фанфароны, с трудом оформлялась армия, которой суждено было пройти через неслыханные поражения и уверовать в таланты своих полководцев, имена которых останутся святы в нашей ущемленной грехами памяти.

- А что нам делать с товарищем Тимошенко? - спрашивал Сталин начальника Генштаба. - Уж очень он теперь старается, чтобы Гот или Паулюс не посадили его в новый котел. Не потому ли и убегает так быстро, что за ним и на танке не угонишься?

6 июля Василевский появился в сильном волнении.

- Что случилось? - встревоженно спросил его Сталин.

- Страшно сказать: маршал Тимошенко пропал.

- Как? - воскликнул Сталин. - Опять пропал?..

"Пропавший" маршал - это, пожалуй, гораздо опаснее, нежели "пропавший" самолет майора Рейхеля с его портфелем... Тут всякие мысли приходят в голову; недавно сдался в плен генерал Власов, но маршал-то весомее генерала.

- Найти! - указал Сталин. - Живого или мертвого!

6. На фронте без перемен

Жизнь продолжалась - даже сейчас, когда до смерти-то два шага и при донских станицах и городках, опрятных хаток и полустанков, расцвели как ни в чем не бывало прекрасные и стыдливые мальвы. Было отчасти странно входить в степные поселки, где вечерами еще работали клубы, дикими и непонятными казались шумливые очереди в кассу за билетами, чтобы еще - в сотый раз! посмотреть дурашливую комедию "Волга-Волга", на пыльных площадках полустанков еще танцевали под всхлипы гармошек солдаты с местными девушками, тут же влюблялись и расставались, чтобы больше никогда не увидеться.

Но иногда в теплых лиричных сумерках слышалось:

- Кончай кину показывать! Будет вам вальсы раскручивать! Иль не слыхали, что пора всем драла от фрица давать?

- Да брось, - отвечали жители. - Лучше почитай сводки в газетах: на фронте без перемен, и до нас беда не дойдет.

- А ты вон тамотко пыль-то видишь ли?

- И что? Небось опять стада издали к Волге погнали.