А вот сегодняшние технологические компании-гиганты, напротив, избегают вертикальных форм. Штаб-квартира
А на противоположном конце США – в Нью-Йорке, на Пятой авеню – высится 58-этажное здание, в котором воплотилась совершенно иная организационная традиция[1501]. И в сегодняшнем выборе между сетевой анархией и мировым порядком важнейшее право голоса принадлежит не кому иному, как отсутствующему владельцу этой темной башни.
Послесловие
Изначальные площадь и башня: сети и иерархии в Сиене эпохи треченто
Чтобы понять, почему эта книга называется “Площадь и башня”, читатель должен отправиться вместе со мной в Сиену. Прогуляйтесь по скорлупообразной Пьяцца-дель-Кампо в сторону Палаццо-Публико, пройдите под тенью кампанилы – величественной Торре-дель-Манджа. Больше нигде в мире не увидеть такого примера, в котором столь изящно и наглядно противопоставлены две формы организации человеческого общества, описанные в настоящей книге: вокруг вас расстилается общественная зона, нарочно созданная для всевозможных видов более или менее неофициального общения, а над вами возвышается внушительная башня, призванная и олицетворять, и осуществлять светскую власть. Сквозь всю эту книгу проходит мысль о том, что противоборство между распределенными сетями и иерархическими порядками так же старо, как само человечество. Оно существует независимо от состояния развития технологии, хотя технология и может влиять на победу одной из сторон. Сиена прекрасно иллюстрирует эту мысль – ведь ее городская площадь и башня были возведены еще до появления в Европе печатного станка. Торре-дель-Манджа пристроили в XIV веке к Палаццо-Публико, строительство которого завершилось в 1312 году. Вымощенная кирпичом площадь тоже родом из треченто[1502].
Сегодня многие ошибочно думают, что интернет в корне изменил мир. Однако, как отмечалось в недавнем постановлении, принятом большинством голосов в Верховном суде США, интернет – всего лишь “современная общественная площадь” (в формулировке судьи Энтони Кеннеди)[1503]. Проблемы 2017 года далеко не так новы, как нам хотелось бы воображать. Предвещает ли пристрастие президента к авторитарному правлению конец республики? Могут ли социальные и политические разногласия вылиться в настоящую междоусобицу? Может ли тот вызов, что возвышающаяся держава бросает державе доминирующей, привести к войне? Подобные вопросы показались бы очень знакомыми и понятными людям, возводившим Торре-дель-Манджа. А если вы все еще сомневаетесь – войдите в Палаццо-Публико и поднимитесь на второй этаж. Там, на стенах Сала-деи-Нове (зала Девяти), вы увидите поразительное свидетельство того, что противопоставление сети и иерархии – идея, насчитывающая уже много столетий.