Плохой хороший парень

За спиной послышался стук её каблуков.

— Ты не веришь мне? — спросила Виктория, заняв аналогичную позицию рядом со мной. Теперь гладь реки отображала лунный свет и её поникшее лицо.

— Назови мне хоть одну причину, чтобы я тебе доверяла. Сама знаешь, что их нет. Как и нет понимания, для чего это всё. Едва ли моя обида тебя тяготит.

— Но я здесь, а значит, твои убеждения неверны. Мне действительно это важно.

Желчь подступила к горлу. Брезгливые мурашки атаковали всё тело. Глаза накрыла плёнка слёз, но не от печали. Меня грызло негодование. Собравшись с силами, я посмотрела на женщину. Прямо. Не отводя глаз. Хотелось раз и навсегда содрать с неё маску.

— Тебя это заботит? Правда? — мои глаза превратились в щёлки. — Тогда докажи мне. Убеди, что это так. Ведь несмотря на всё дерьмо, у тебя по-прежнему есть шанс.

Глаза женщины вспыхнули интересом.

— Внимательно слушаю, — проговорила она, наверняка не привыкшая следовать чьим-то указам. И недурно, ведь нас кое-что объединяло.

Чёртово любопытство.

— Пожертвуй своими нарядами и явись в участок, — без колебаний выдала я. — Расскажи им, кто стоит за кибер-бандой. Выдай себя и, наконец, оправдай того, кто не достоин прозябать в клетке… Ты ведь можешь это сделать. И тогда, клянусь, я прощу тебя. Забуду всё то, что ты мне причинила.

Острая бровь Виктории выгнулась. Оттолкнувшись от бортика, она приложила наманикюренный палец к губам.

— Мать из меня паршивая, это правда. Но я крепко убеждена, что мы могли бы стать подругами. Так же, как и я, ты знаешь толк в манипуляции.

— В Аду я видела таких подруг, — прошипела я, сплюнув в реку.

Виктория улыбнулась и подошла ближе. Теперь мне стала заметна паутинка морщин в уголке глаз и несколько родинок, что рассыпались над её губой.

Совсем как у меня.

— Ты ведь просишь не только за него? — коготки женщины проехались по моему плечу, руке и остановились на животе. — И всё-таки Тимур продуманный парень. Всегда оставляет себе спасительный круг. Но справедливости ради, я тоже не смогла бы ему отказать.

Меня передёрнуло.

— Не смей так говорить! — отбросив её руку, я пришла в бешенство. Так хотелось её сломать. — Считай это чем угодно, но мы обе знаем, что тем самым ты избегаешь ответственности! Ты чёрствая, не способная на любовь и сострадание! Твои извинения — фальшь! Ты никогда не пожертвуешь собой ради меня, ни ради кого-либо! А я с огромным удовольствием продолжу ненавидеть тебя! Всю свою жизнь!

Впервые на лицо Виктории упала тень. Она дотронулась до шёлкового шарфа, словно ей стало трудно дышать. Скромная слеза скатилась по её бледной щеке.

— Я пойду на это, дочка. Если это сделает тебя счастливой, пусть будет так.

Я оторопела. Остыла. Всё размышляла над тем, с кем веду диалог. Актриса ли передо мной или женщина, чей материнский инстинкт внезапно проснулся?

— Хорошо, — ещё прибывая в шоке, ответила я. Других фраз не нашлось, благодарить Викторию было не за что.

Она была ужасна. Во всех смыслах этого слова. Но я не лгала, когда обещала ей прощение. Ведь желаемый поступок действительно требовал мужества.

— Здравствуй, — сказала мама, отчего я только больше растерялась. — Рада встречи, Олег. Давно мы не виделись.

Обернувшись, я видела отца, что топтался в нескольких метрах от нас и, почему-то, держал руку на «пульсе». Поводов для перестрелки не было, однако он был напряжён. Беглый взгляд, дрожь в пальцах и растрёпанные волосы — он будто стал героем вестерна, что неизменно ждал какой-то подвох.

— Отойди от неё, Юна! — приказал он. — Иди в машину, сейчас же!

Мы с Викторией синхронно улыбнулись.

— Хватит, пап, — попросила я, подойдя к нему. — Самое страшное, что могла сделать мамаша, она уже совершила… Родила меня.

— Ты должен быть благодарен за это, — добавила мать. — И куда же делись цветы? Ты впервые пришёл на свидание с пушкой.

Поморщившись, отец обратился ко мне.

— Что она несёт? — растерянно прошептал он. — Она навредила тебе? Мне арестовать её? Скажи, дочка, и…

Меня вдруг коснулось понимание, что предложения отца не имеют никакого значения. Он был слаб перед ней. Женщиной, что он непоколебимо любил. Да и возьми её силой, ей бы удалось выкрутится. Она вела свой бизнес грамотно, не оставляя улик. Все те, ко был менее аккуратен, уже давно пожинают вендетту закона. К тому же, она и без того согласилась сдаться.

— Мне плевать, правда, — пожав плечами, ответила я. — Но вам точно нужно поговорить. В этом я уверена.

Поставить точку в истории, которая отравляла жизнь, — осталось в мыслях. — Что мучала нас годами и дарила лживые надежды.