Пляж

Повинуясь мгновенному порыву, он бросился за ними и успел зайти внутрь до того, как дверь захлопнулась. Не давая себе опомниться, он зашел в старинный, ещё с механической дверью, лифт и стал подниматься на самый верхний этаж. Уже подплывая в невесомости к своей старой квартире, Руслан услышал лай собаки.

«Не может быть!» – подумал он, покрываясь холодным потом. Сердце его готово было выскочить из груди, а Лариса Фёдоровна уже встречала его на пороге своей квартиры, жестом приглашая войти и держа задыхающегося от лая Тома.

Руслан прошёл захламленные тёмные коридоры и уже сидел за круглым столом в центре комнаты, когда она тихо произнесла:

– Я ждала вас.

Руслан продолжал молчать, уставившись на чашку кофе, которая как будто из воздуха выросла перед ним.

– Позвольте мне объясниться, – Лариса Фёдоровна присела на краешек стула, – может быть, мои слова покажутся вам путаными, непонятными.

Она продолжала говорить свистящим шёпотом, не давая Руслану опомниться.

– Мне так много надо вам сказать, так долго я вас ждала. Я начну с самого начала, чтобы вам было понятнее. Вы подливайте кофе, прошу вас…

С громким вздохом она откинулась на спинку стула.

– За время, отведённое нам, мы проживаем не одну, а множество жизней. И часто даже не замечаем, как они сменяют друг друга. Какой-то эпизод может длиться секунду, и только сам человек может понять, что он уже на другой странице. Вы, наверняка, чувствовали иногда, что живёте, будто во сне, не так ли? Это происходит, когда вы задерживаетесь в прошлой жизни. Вы становитесь похожи на бездарного актёра, который безбожно переигрывает, затягивает сцену. Но написанного, конечно, не сотрёшь, поэтому после каждой своей жизни человек оставляет следы.

Лариса Фёдоровна подалась вперед, пытаясь заглянуть Руслану в глаза. Он, словно не владея собой, еле заметно кивнул.

– Покидая то или иное место, человек забывает о нём, но оно не забывает его. Вы, Руслан, продолжаете здесь жить, вы здесь не умерли. Вернее, умерли, но не до конца. Вы успели наследить. Все всегда следят – улыбнулась она.

– Но кто вы? – наконец поднял глаза Руслан, боясь посмотреть ей в лицо.

– Я ваш вытоптанный след на этом этаже, вытертая добела кнопка звонка, голос матери, доносящийся с кухни, молодой папа, бреющийся утром, украденная сигарета, изголовье кровати, отражающееся в зеркале в родительской спальне. Я запах вашей квартиры, который, готова поспорить, вы больше нигде не слышали.

Лариса Фёдоровна тихо рассмеялась.

– Вы никогда не замечали, что у каждого дома, у каждой семьи свой запах? Когда вы слышите его в другом доме, вам он кажется родным, а люди, живущие в нём, вам приятны. Но это обман, просто похожий запах.

Лариса Фёдоровна нежно взяла Руслана за руку и сказала:

– Вы должны быть довольны. Вы пришли сюда не зря, хотя и думали, что едете без всякой причины.

Небывалое ощущение покоя будто завернуло Руслана в воздушное одеяло, и он смог наконец говорить:

– Теперь я понимаю. Всё это странно, но я начинаю понимать. Что-то подобное было со мной в университете. Проходя мимо него, я чувствовал, что нахожусь здесь осмысленно, что я могу вот так просто зайти сюда, и на то будет причина. А потом, когда я закончил, я так и не смог вернуться туда, хотя бы зайти внутрь. Нет, были, конечно же, люди. Оставались преподаватели, знакомые. Но жизни в этом уже не было. Да, наверное, всё дело в осмысленности. Я просто перевернул страницу и пошёл дальше.

– Уверяю вас, вы успели наследить и там, – с улыбкой сказала Лариса Фёдоровна, – не хотите еще кофе?

Глава 3. Осень

Старик пробирался к кладбищу под пронизывающим ветром. Его бледная фигура излучала слабое сияние среди сгорбленных осенних деревьев. Он медленно шёл через пустынный двор, кутаясь в пальто. За осевшей к земле калиткой – заброшенное кладбище домашних животных, куда уже много лет никто не наведывался и давно никого не хоронил. Грибов со временем стало ещё больше, они обвивали и запутывали друг друга. Но в зарослях на невысоком холме, как и в прошлый раз, никого не было. Тюлень, проживший здесь много лет, исчез так же внезапно, как и появился.

Раздосадованный, старик понуро поплёлся к подъезду. За эти годы он много раз бывал у Ларисы Фёдоровны, а в эту холодную осень визиты к ней стали настоящей отдушиной в его нелёгкой жизни.

Лариса Фёдоровна как всегда встретила его на пороге. И Руслан еле сдержал крик, когда увидел, как она постарела.

Он привык к тому, что время над ней не властно, как и над домом, в котором она прожила все эти годы. Поэтому сейчас не мог не поразиться необратимым переменам, произошедшим с её внешностью. Перед Русланом стояла сгорбленная старуха с лицом-маской и руками, похожими на сухие ветки деревьев. Что могло произойти за неделю, прошедшую с их прошлой встречи?

– Явился всё-таки, – ворчливо произнесла Лариса Фёдоровна, – иди за мной. Мне стоять тяжело.

Она повела его в крохотную спаленку, в которой кроме скрипучей кушетки, стояла лишь небольшая полка с книгами.