Плясать до смерти

– Так что с Настей? – спросила Нонна, как-то, мне показалось, слишком безмятежно. Или, может, я разгулялся в эмоциях и надо – спокойнее?

– Пошла твоим путем! – злобно сказал. – Но, как более упорный человек, значительно дальше!

Поругаться не удалось. Позвонил Жора:

– Здорово, друг!

Решил, что он с соболезнованием, подготовил ответы. Натренирован уже! Но недостаточно. Жора совершенно неожиданную программу предложил. После совсем коротких соболезнований (с этим я справился!) Жора вдруг, слегка стесняясь, сказал:

– Ты Жанну помнишь?

Заметалась душа. Зарекаться не буду, но, мне кажется, женщин с именем Жанна я избегал.

– М-м-м… Какую?

Некстати бы сейчас!

– Да не боись! – Жора усмехнулся. – Акушорка наша!

Так и сказал.

– Акушорка?

– Ну да. Которая… – Тут даже Жора замялся.

– Понял. И что же она?

Не дай бог к этому возвращаться! Но пришлось. И еще как!

– Ну, денег она не взяла по старой дружбе.

Это за то, что случилось?!

– Но помнит, что ты обещал ей кабак.

Со страху чего не пообещаешь!

– И что?

– Сегодня ты можешь?

– Я?

– А то! Выставляйся. Женщина старалась!

– Сегодня?

– Ты шо, глухой?

Про чувства свои забудь! Может, раньше и было что-то можно. А теперь – забудь.

– …Сегодня? – жалким голосом переспросил.

Тут даже Жора почувствовал некоторую неловкость. Единственный раз, наверно, за всю его жизнь! И я этому свидетелем был!

– Так сошлось, понимаешь…сегодня только с отпуска пришла. А завтра – на смену.

Роды принимать…

Жора проскочил трудное место, а дальше веселее пошло:

– Она тут спрашивает…

Шепот, игривое хихиканье. Где это они? Дальше совсем неожиданное:

– В Доме писателя танцуют у вас?

Опять “у нас в Доме писателя”? Скоро пол протрут! Нету другого места? То свадьба, то… В прошлый раз – не плясали!

– А если побойчее место найти? – предложил я с робкой надеждой.

– Сейчас спрошу!

Снова какая-то (ясно какая) возня, хихиканье. Транслируется ответ:

– Нет. Она в Дом писателя хочет.

Безжалостная!

– Понимаешь, после отпуска она. Загорела. Похорошела. Посвежела! – смачно добавил он.

Завидую.

– Ну ей и хочется покобелировать! – откровенно Жора сказал.

А сейчас она чем занимается?

– Ты танцуешь, она интересуется?

– А как же! – Я вскричал.

Правда, не припоминаю, чтобы в Доме писателя танцевали. Что же, как говорится, зачнем традицию! Но почему в Дом писателя? Просто какое-то “лобное место”. Почему-то все самое роковое в Настиной жизни отмечается там! День появления ее на свет отмечали, теперь…

– Да! Тут еще Сима говорит…

И Сима тут? Неожиданность.

– …что она тоже хочет пойти.

И с Симой с удовольствием сбацаю!

– А Жанна говорит…

В трубке чуть ли не прерывистое дыхание. Запаришься с ними! Она еще при этом и говорит?

– …чтобы и Нонка пришла!

И с этим справимся.

– Хочет с ней посекретничать.

Лучше не думать о чем.

– Та-ак. Молодых не приглашаем, – подбивая, так сказать, бабки, раздумчиво сказал Жора. – Или ты не в форме сегодня?

– Я в форме всегда!

Да. Жанна слишком блистательна даже для этого зала, где когда-то блистал граф. Тогда я не разглядел ее, не сосредоточился, думал больше о другом. Но сейчас – да! Может, тогда она этого просто не добивалась? Зал обмер. Да и Сима блистала! Неплохо Жора устроился.

Тут же возник Димуденко. И на Настиной свадьбе был. И тут появился! Неужели нельзя без него хотя бы сегодня? Не праздник празднуем. Все равно – прется. Похож на летящего бегемота. И глазки смекалистые! Говорит, что по службе тут. И Жанну сразу усек.

– Кто эта женщина? – раздул ноздри.

– Можно я этого не буду тебе говорить?

– Понял! – захохотал. – Сяду?

– Сейчас спрошу.

– Ну что же. – Жанна глянула на него. – Симпотный. Но отвратный.

Повернулся я к Димуденке, руками развел.

– Пойду повешусь! – Он мрачно сказал. Однако обещания своего не исполнил. Больно уж часто этим обнадеживает!

Стол ломился от яств. Жора на кухне договорился. Никогда здесь такого не видал! И больше не надо. Платить-то мне!

Как-то трудно даже сказать, что мы здесь отмечаем. Смерть всех надежд?

Жанна (честная женщина), выбрав в общем оживлении нужную минуту, сказала Нонне:

– Пойдем, подруга, покурим!

Нонна, утирая слезы, пошла. Жанна вернулась, улыбаясь:

– Ваша супруга вас зовет.

Вышел на мраморную лестницу. Бронзовый всадник пронзает льва. Нонна катала в пальцах сигарету. Давно у нас не было с ней свиданий!

– В общем так! – Вдохнула, набралась сил. – Жанна сказала, что наша… девочка совсем маленькая была! – Ладошки расставила, показала. – Но ручонками-ножонками страстно вцепилось в то… что у Настьки там осталось. Не отпускала! И никак было не оторвать. Пришлось… – Нонна прерывисто вздохнула.

– Ну что? Пойдем? – кивнул я на выход.

– Нет, ну почему? – Нонна вздохнула. – Она женщина добрая. Старалась. Нехорошо будет.

И мы вернулись.

В честь чего же такое веселье? Жанна, уступив напору, отплясывала с Димуденко. Такой звук из маленького проигрывателя! (Как позже выяснилось, посудомойка дала.)

– Ну что, подруга? Горе зальем? – Жора для этого дела выбрал Нонну. И не ошибся, как всегда. А мне выпало танцевать с Симой. В вихре танца узнал много интересного. Жанна, оказывается, ближайшая подруга ее. Еще с поселка Горячая Балка.