Пленница Хургады, или Как я потеряла голову от египетского мачо

Мои юношеские представления о браке изменились сразу после того, как я встретила Валида. Благодаря ему я поняла, что в отношениях между мужчиной и женщиной самое главное — не бриллианты. Самое главное — это любовь. Я видела много женщин в норковых шубах и в дорогих бриллиантовых колье. Да, в их глазах всегда была уверенность, этого у них не отнять. Деньги всегда дают нам уверенность в завтрашнем дне. Но в глазах этих женщин не было счастья, в них была только непонятная мне усталость. Узнав, что на свете существует Валид, я вдруг подумала о том, что мечтать о принце, который подарит мне сказку и украсит ее бриллиантами, можно всю свою жизнь, до самой старости, так и не став счастливой. Я сделала ставку на любовь и… Сейчас мне кажется, что я проиграла. Хотя нет: я по-прежнему люблю Валида, только я никогда бы раньше не смогла подумать о том, что он сможет меня ударить. Говорят, если мужчина поднял руку на женщину хотя бы раз, то придет время и, несмотря на все его многочисленные обещания и извинения, он поднимет ее во второй и в третий раз. Вот только удары будут намного сильнее. Еще эти скверные обстоятельства… Я не могла осознать весь ужас произошедшего и прислушивалась к сильному шуму, который доносился из-за двери.

Неожиданно мне показалось, что мое затворничество может быть подозрительным. Мне необходимо взять себя в руки, выйти из комнаты и посмотреть, что там творится. Собрав свою волю в кулак, я вышла из каморки и, облокотившись о дверь, посмотрела на собравшуюся у туалета семью мужа. Увидев меня, Валид жестом велел мне возвращаться обратно в комнату.

— Иди. Тебе не нужно на это смотреть.

— А что случилось? Что здесь происходит?

Я посмотрела на рыдающую свекровь, которую успокаивали другие родственники, и от страха прижалась к двери как можно сильнее.

— Мухаммед умер.

— Как умер? С сердцем плохо?

— На штырь в туалете упал. Я тысячу раз всем говорил, что этот штырь в туалете нужно обязательно вытащить, да только никто меня не слушал.

— И что, насмерть?

— Насмерть.

— Вот горе-то какое!

— Иди в комнату.

— Да как же я там одна-то буду?! Мне страшно. Можно, я тут постою?

— Иди в комнату, я сказал.

Не став спорить со своим мужем, я вошла в комнату, закрыла дверь и села на кровать, поджав под себя ноги. Валид пришел ближе к утру, сильно расстроенный и поникший.

— Ты почему не спишь?

— Да как я могу спать, когда такое произошло?

— Ты что, вообще спать не ложилась?

— Нет, — замотала я головой.

— Ну ты даешь!

Валид лег на кровать и захотел, чтобы я легла рядом с ним.

— Давай хоть часик поспим, а то голова так сильно болит!

Я легла рядом с Валидом и произнесла взволнованным голосом:

— Валид, прими, пожалуйста, мои соболезнования по поводу смерти своего брата. Мне действительно очень жаль. Скажи, а мы сегодня сможем с тобой уехать в Хургаду?

— Как мы сможем вернуться в Хургаду, если у меня брат умер, — раздраженно упрекнул меня Валид.

— Ты хочешь сказать, что мы остаемся? — Мне показалось, что еще немного — и у меня начнется истерика.

— А как мы можем уехать в такой ситуации? Меня не поймет моя семья. Мухаммед был моим самым любимым братом. Он — мой кровный родственник, я должен быть на его похоронах. Ахмед поехал организовывать похороны, у него светлое сердце.

Услышав, что Мухаммед был самым любимым братом Валида, я прикусила нижнюю губу и неожиданно для самой себя издала душераздирающий стон.

— Валя, ты что?

— Извини, это просто нервы. Я не думала, что твой брат погибнет в первую ночь после регистрации нашего брака.

— Никто от этого не застрахован.

— А кто такой Ахмед, у которого светлое сердце?

— Это мой любимый дядя.

— Я смотрю, у вас здесь у всех любимое выражение — «светлое сердце» или «черное сердце». Так почему ты решил, что у твоего дяди светлое сердце?

— Потому, что я очень хорошо его знаю. Он добрый и порядочный человек. Валя, все дают деньги на похороны, мы тоже должны что-нибудь дать. У тебя есть деньги? Те двадцать тысяч, которые ты мне дала, все до цента, я отдал кредиторам. Ты же говорила, что привезла деньги, для того, чтобы закупить товар. Давай выделим немного из них на похороны.

Я тут же вспомнила про спрятанную в кармане тысячу долларов. Пятьсот из них я отдала Ахмеду, а пятьсот все еще лежат в кармане юбки.

— Да, конечно. У меня все деньги на карте, а в наличности — только пятьсот долларов. В принципе, все же будут собирать с миру по нитке. Я думаю, что этой суммы хватит.

— Вполне. Я отдам деньги матери.

Встав с кровати, я взяла лежащую на табуретке юбку и полезла в большой накладной карман.

— Потом достанешь, когда немного поспим.

— Да я сразу достану.

— А у тебя разве деньги не в сумке?

— Нет, в кармане.

Перерыв все карманы на юбке, я посмотрела на Валида ничего не понимающими глазами и простонала:

— Валид, денег нет.

— Как нет?

— Я тебе клянусь, у меня в одном из карманов было пятьсот долларов.

— Может, у тебя деньги в сумке? Посмотри там. Ты, наверно, что-то путаешь.

— Да ничего я не путаю! Валид, кто-то у меня деньги украл. У меня в кармане было ровно пятьсот долларов, — упрямо повторила я еще раз.