Пленники Амальгамы

– Ну да, ну да… – бормочу, отодвигаясь от травяных зарослей.

– Бояться надо людей. Они хуже змей, особенно женщины. Лейла ударила меня сюда, представляете?

Байрам показывает на кадык, что делал не раз. Всем известна история, как молодая жена Байрама, с которой вместе занимались этими единоборствами, почему-то его невзлюбила. Наверное, странности заметила, ведь парень взялся утверждать, что все постройки вокруг – не настоящие, это декорации! И дома, и заборы, и стены квартиры – представлялись декорациями спектакля, где ему вместе с Лейлой отведены непонятные роли. Более того – он то и дело пробовал «декорации» на прочность, норовя заехать по ним рукой или ногой. Жена, понятно, бесилась и во время спаррингов вместо имитации ударов все чаще наносила их всерьез. И однажды врезала по «адамову яблоку» так, что Байрам едва не умер. Пока он умирал, Лейла собирала чемодан, мол, не желаю жить с идиотом, возвращаюсь к родителям! По совету родни парня потащили к мулле, вроде как тамошнему Гермогену. Из него долго изгоняли шайтана, тот не изгонялся, в итоге череда психушек, в том числе китайских, благо КНР неподалеку. Увы, ни народная китайская медицина, ни мусульманские сутры не оказали должного воздействия, потому здесь и оказался…

– Не все женщины плохие, – говорю, поднимаясь, – я вот с тобой гуляю, например, хотя на холмы взбираться – еще то удовольствие!

На меня устремляют внимательный взгляд.

– Вы не женщина. Вы мать. Только я забыл – чья?

Что ж, это помнить не обязательно. Главное, чтоб ты, родной, в поселок не направился, а то местные уже косятся, а кое-кто жалобы строчит на обитателей «хутора» (так назвал место нашего пребывания один из опекунов). Неделю назад явился участковый, ведь поступают сигналы от населения, если подтвердятся – примем меры! А вчера начальник местной агрофирмы на джипе примчался, орал что-то про раскопанное поле и воровство картошки с морковкой. Так разошелся, что Цезаря пригрозили с цепи спустить, а это крайняя мера, зверюгу только ночью отпускают, чтобы людей не порвал…

Бросаю взгляд в сторону поселка, с холма он – как на ладони. Среди густых лиственных крон проглядывают красные и коричневые кровли, посредине торчит водонапорная башня, кое-где виднеются высокие столбы с гнездовьями аистов. Красота, сельская идиллия! Если обернуться, увидишь не менее идиллическую картинку: желтое цветочное поле, березовая роща, рядом с ней разбросано несколько построек, окруженных забором. Вообще-то забор глухой и высокий, но с возвышенности просматривается весь двор, по которому кто-то (не разглядеть – кто) перемещается. Все это накрывает голубой купол неба, в зенит выплыл огненный шар, самое время разомлеть и прикорнуть где-нибудь под кустиком. Откуда тогда тревога на душе? И почему миры с одной и другой стороны холма не сливаются в радостных объятиях, а тихо враждуют?!

«Потому!» – отвечаю себе. Куда бы ты ни забрался, в какую бы глушь ни завез этих несчастных, нормальные обязательно достанут, они ведь никогда не дремлют. Что вчера говорил Виктор Георгиевич? Что в нашем мире тирания нормальности: все должны зарабатывать, властвовать, выигрывать в схватке с жизнью, и большинство попадает в этот круговорот, пытаясь вспрыгнуть на подножку поезда, со страшной скоростью несущегося в неизвестность. Не беда, что впереди могут разобрать пути, зато мы такие, какими нас хочет видеть мир! Парадокс в том, что многие не выдерживают, слетают с подножек, бьются о насыпь, и тут извольте радоваться – еще один невропат, а может, и похуже!

Он много чего говорит, Виктор свет Георгиевич; а еще фильмы, снятые о нем, показывает. Там произносят много умных слов, объясняют методику, я же обращаю внимание на лица тех, кого берут в работу. Поначалу застылые, неподвижные, будто они не люди, а восковые персоны, лица постепенно оживают, обретают подвижность по ходу того, как оформляется изображение. Неважно – портрет ли живописный, пластилиновая голова или еще что, – главное, проявляется человек! Мы готовы с вечера до зари смотреть это кино, что подчас и делаем. Кто-то чаю согревает, кто-то бутерброды в гостиную несет, но от экрана не отлипают, даже если не все понятно. Мне уж точно – не все, спасибо, Борисыч объясняет темные места.