Плен

Умирать Нина решила в пятницу вечером. Посчитала, что это очень удобно, – два дня тело держат в морге, а потом выдают для похорон. За это время Нина точно успеет поговорить с богом и вернуться. Очереди, конечно, бывают, и очень длинные, но за два дня она точно успеет. Тем более ей совсем недолго.

В пятницу Нина пошла в ванную в купальнике: стоять перед богом голой было как-то неловко, тем более там могли оказаться и другие умершие. Нина набрала воды, влезла, улеглась и долго, сосредоточенно пыталась захлебнуться. Однако почему-то не выходило. Тело ее не слушалось, и как только в нос и рот наливалась вода, становилось очень больно, и Нина начинала так страшно кашлять, что тут же выскакивала из воды.

Мама потребовала открыть, Нина поспешила, но от этого еще сильнее закашлялась, и мама, надавив на дверь, прогнула шпингалет.

– Ты что тут делаешь? – спросила мама и только потом увидела, что растерянная, наглотавшаяся воды Нина в купальнике.

– Топлюсь, – честно ответила Нина, а потом долго объясняла, что хотела умереть ненадолго, чтобы поговорить с богом и узнать, как все устроено.

На следующий день перепуганная мама отвела Нину к психиатру, хотя вести надо было Катьку – после похорон дяди Вани она все время лежала и плакала.

Нине было очень интересно побывать на приеме, как будто она настоящая сумасшедшая. Психиатром оказалась приятная тонкая женщина в больших очках. Мама долго рассказывала, как ей было плохо, когда Нина решила умереть, и как она испугалась, и Нине стало так стыдно, что психиатр даже попросила маму подождать в коридоре. Нина думала, что сейчас проведут какие-нибудь анализы, будут брать кровь или ставить какие-нибудь электрические присоски, но психиатр попросила объяснить, почему Нина не хочет жить. Нина очень удивилась и рассказала, что жить она хочет, но нельзя же так вот просто, жить, и всё. Надо же знать, зачем люди живут, а знать это может только бог. А как с ним еще поговорить, если только после смерти он тебе показывается?

Психиатр почему-то долго смеялась, а потом сказала Нине, что бога нет. Мы произошли от обезьян, и так как мы еще не до конца очеловечились, у нас есть всякие инстинкты, например, похоть – это просто инстинкт продолжения рода. И все плохое, что делают люди, это еще остатки обезьяньего, но оно со временем пройдет. И жить надо для этого, рожать детей, быть хорошим человеком, чтобы эволюция прошла быстрее и мир наладился. Нина спросила: как же смерть? Ведь те хорошие будущие люди, они все равно будут умирать? Но психиатр заверила ее, что конечно же нет, тогда придумают лекарства от всех болезней, и все будут жить вечно. Нине это очень понравилось. Жалко, конечно, что бога нет, она так хотела с ним познакомиться, но зато все теперь объяснилось.

Это были хорошие времена. Они жили все вместе, ужинали вечерами, смотрели телевизор. Мама тогда еще смеялась и иногда обнимала Нину. Катьку она не обнимала совсем. А потом Катька пропала, и все изменилось. Мама даже улыбаться перестала.

Нина чувствовала, когда мама недовольна, и изо всех старалась вести себя лучше. Она старалась больше гулять и читать в их с Катей комнате, чтобы не мешать и не попадаться на глаза, но не помогало. Мама вздрагивала от ее вопросов, тяжело вздыхала и смотрела телевизор одна. Нина думала о том, что быть родителем очень тяжело и трудно: ты скучаешь по своему ребенку и хочешь жить с ним вместе, но не можешь, потому что так не бывает, все должны ходить на работу, заводить свои семьи, рожать своих детей. И это тоже было непонятно: зачем так устроено, что всем плохо и все страдают друг без друга, хотят увидеть и не могут. Может быть, конечно, это тоже инстинкт, оставшийся от обезьян, и потом, когда люди станут уже очеловеченными, это пройдет, но тогда ведь и пройдет вся любовь и радость от детей и родителей.

Нина знала, что мама тоже скучает по Катьке. Что ей тоже интересно, что она сейчас делает, наверное, варит обед или болтает с кем-нибудь. И когда Нина вспоминала Катьку, ей все равно было больше радостно, а маме больше грустно. А если бы она была тем, полностью очеловеченным, будущим существом, она бы думала о Катьке? Ей было бы важно, что она сейчас делает? Жива ли она? А как будут выращивать детей будущие люди? Как учителя в школе? Доброжелательно, но равнодушно:

– Здравствуйте, сын. Сегодня хорошая погода.

– Здравствуйте, мама. Да, погода прекрасная.

Впрочем, им, наверное, и до погоды дела никакого не будет. И о чем они тогда вообще будут разговаривать? А им нужно будет говорить вообще? Нина представляла себе мир, в котором люди молча ходят мимо друг друга. Ребенок лежит в кроватке и смотрит в потолок. Мама подходит и дает ребенку бутылочку. Он ест. Она забирает и уходит. И так стало их почему-то жалко, что захотелось плакать. Но Нина подумала, что это пережиток обезьяны хочет плакать в ней, а тем людям будет так очень даже нормально, а может, даже и хорошо. Но как может быть хорошо в пустом и холодном мире? Никто не может один, даже Вадиму нужна Нина. Зачем-то нужна. Может, не для убийства?

18:52. Марина