Плавучая станица

Бардин слушал все, что говорил Архип Иванович, и чувствовал, что на душе у него становится легко. Он смотрел на сидевшего перед ним рыбака, вслушивался в его глуховатый голос и думал о том, как много знает этот неторопливый, спокойный человек и как нужны такие люди огромному, раскинутому по морям и рекам рыбному хозяйству.

Разговор с Архипом Ивановичем почти убедил Бардина в невиновности Зубова, но поздно вечером в каюту начальника Рыбвода вошел Пимен Талалаев и, мрачно поклонившись, положил на стол акт о конфискации рыбы на Донце и квитанцию, подписанную Головневым.

— Вот, — сказал Пимен, — читайте.

— Что это? — нахмурился Бардин.

Талалаев грубовато отрезал:

— Разве вы не видите? Документы с подписями ответственных товарищей и с печатями.

Прочитав акт и квитанцию, Бардин пожал плечами:

— Ничего не понимаю. При чем тут инспектор Зубов, имя которого не значится ни в одном из документов? Какое отношение эти бумажки имеют к Зубову?

Не дожидаясь приглашения, Талалаев степенно уселся на привинченный к стене металлический табурет.

— Это я вам сейчас все чисто расскажу, — сказал Пимен. — Дело случилось совсем недавно, на Донце. На посту дежурил досмотрщик Иван Прохоров, с дочкой которого, извиняюсь, гуляет товарищ Зубов. Мы же с дедом Малявочкой, с Сазоновым то есть, поймали волчков и сдали улов в рыбцех. А досмотрщик, не подавая виду, прикинулся, вроде он спит на копне. Тут, в документах, про это написано.

— Ну? — спросил Бардин. — При чем же здесь все-таки инспектор?

— А при том, что досмотрщик по приказанию инспектора допустил повара с землечерпалки к незаконному облову. Этот досмотрщик при Лихачеве работал, его давно надо было гнать в три шеи, а инспектор пригрел его потому, что живет с его дочкой…

Потом Пимен Талалаев стал называть фамилии рыбаков, которые по указанию инспектора ловили рыбу в запретное время на Таловой тоне и сотнями отсчитывали для Зубова самых лучших сазанов и чебаков.

— Грунька Прохорова сама отбирала этих чебаков, и их на баркасе увозили в станицу, — сказал Пимен. — Когда же я спросил у нее, для чего товарищу Зубову столько рыбы, она заявила, что рыба, дескать, нужна для опытов.

Бардин записал все, что говорил Талалаев, и махнул рукой:

— Ладно, идите. Я разберусь во всем…

Он вызвал Архипа Ивановича и спросил у него, почему Зубов своевременно не уволил досмотрщика Прохорова, который, как это сейчас выяснилось, не только спал на посту, но и прямо покрывал браконьеров.

— Этого я не знаю, — угрюмо ответил Архип Иванович, — это вы спросите у товарища Зубова. Я его предупреждал о том, что Прохорова надо уволить.

— Предупреждали? — насторожился Бардин.

— Да, предупреждал.

— А он что?

— А он заявил мне, что не согласен увольнять досмотрщика только за то, что этот человек работал с Лихачевым.

— Вот как, — поморщился Бардин, — значит, Зубов действительно опекал Прохорова и не согласился с мнением партийной организации.

— Это было мнение мое, а не партийной организации.

— Все равно, — раздраженно сказал Бардин, — факт остается фактом. Вы, как секретарь партийной организации, предложили уволить досмотрщика, а Зубов отстаивал его и, следовательно, несет полную ответственность за то, что произошло на Донце…

Архип Иванович недовольно засопел и перебил Бардина:

— Погодите. Я не дюже и настаивал на том, чтобы товарищ Зубов уволил Прохорова, так что тут и моя вина есть…

Договорившись с Бардиным о встрече, Архип Иванович пошел домой и неожиданно столкнулся с только что вернувшимся из поездки Зубовым. Тот бежал по улице, посвечивая карманным фонариком, и, увидев Архипа Ивановича, весело поздоровался с ним.

— Ну, не послушали меня, — осадил его Антропов, — теперь будете расхлебывать кашу.

— Какую кашу? — тревожно спросил Василий.

— Говорил я вам, что Прохорова надо уволить, а вы на своем стояли. Вот теперь и пеняйте на себя. Ваш Прохоров заснул на посту, а Пишка Талалаев на его дежурстве крутьков изловил и доложил про это Бардину.

— Ну и что же?

— Ну и получается, что вы, значит, покрывали своего досмотрщика только потому, что… это самое…

— Что?

— Потому что у него есть дочка, — отрезал Архип Иванович.

— Вы что? — вспыхнул Василий. — Она сама настойчиво просила меня уволить отца.

— То-то и оно. Я вам тоже советовал уволить Прохорова и взять к себе в помощники рыбака-комсомольца. А теперь идите и давайте своему начальнику объяснение, почему так получилось.

Василий нахмурился:

— Ладно. Я поговорю с Бардиным.

— Разговора тут мало, — жестко сказал Архип Иванович, — тут надо честно признать свою ошибку и больше ее не повторять. Понятно? Причем ошибку эту, Василий Кириллыч, вам доведется признать не только в каюте у товарища Бардина.

— А где же еще?

— На закрытом партийном собрании.

— Хорошо. Я готов нести ответственность, за все, что делаю, — сказал Василий.

Простившись с Архипом Ивановичем, он побежал прямо на берег, думая, что катер Бардина еще стоит у причала, но рыбак из транспортной бригады сказал ему, что начальник Рыбвода только что уехал.

— Куда? — с тревогой спросил Зубов.