Плацдарм

— Резонанса между чем? — спросил Громов.

— Между квантовыми состояниями по обеим сторонам барьера. Теоретически это возможно, если только выполнено одно условие.

Илья написал на доску формулу. Молчание, длившееся несколько секунд, предварило бурную дискуссию — вроде той, что уже имела место в кабинете Громова несколько дней назад. Профессор практически не принимал в ней участия, ограничиваясь увещеванием особо горячих спорщиков. Закруглив дискуссию и особо похвалив Илью, Громов отпустил всех, кроме Саши.

— Ты понял его идею? — спросил профессор.

— В общих чертах, — ответил Саша, — есть сомнительные моменты, например…

Громов остановил его.

— Подожди. Что значит его идея с практической точки зрения?

— Я об этом пока не думал, — признался тот.

— А я вот думал, — сказал профессор, — и пока тут спорили, прикинул кое-что. Если Илья прав, то коридор между мирами может быть открыт только синхронно, с обеих сторон.

— Что это значит?

— Это значит, что немцы из другого мира не смогут сами начать операцию «Тайфун-2», если им не помогут отсюда.

— Так это же замечательно! — воскликнул Саша. — Кто же им здесь поможет?

Громов усмехнулся.

— Подумай сам. Есть один человек.

— Штирнер! — догадался Саша.

Профессор кивнул.

— Именно. Кроме него, некому.

— Но как он это сделает? Ему надо незаметно пробраться в самое сердце Советского Союза. Знает ли он русский язык? А если даже и знает, все равно акцента не скрыть.

— Задача непростая, — признал Громов. — Я пока не очень понимаю, как он собирается ее решить. После победы пропускной режим ослаб, да и многие сейчас возвращаются на родину, составы один за другим идут… — профессор покачал головой. — Все равно, риск очень велик.

Громов умолк. Выдержав паузу, Саша спросил:

— Александр Николаевич, так что же нам делать?

Профессор вздохнул.

— Я напишу докладную записку с изложением всех фактов. То, что ее рассмотрят на самом верху, я могу гарантировать, но предпримут ли какие-то меры… — Громов пожал плечами. — Это уже другой вопрос. Во всяком случае, можно рассчитывать, что фотороботы Штирнера будут расклеены везде, где только можно.

Профессор встал из-за стола, Саша тоже поднялся.

— На самом деле, это только гипотеза, хотя и довольно остроумная. Я бы хотел, чтобы ты ее проверил. Поговори с Ильей, только в спокойной обстановке, он парень стеснительный. Не дави на него, он сам все скажет.

— А как же расчеты?

— Пусть ими занимается спец из Академии. Согласен?

Саша не стал возражать.

Грузопассажирский состав готовился к отправлению от вокзала Потсдама. По периметру было выставлено оцепление, охранявшее грузы на вагонах-платформах, закрытых брезентом. Что именно там перевозилось, никто не знал — только ходили слухи о новейших немецких военных разработках, попавших в руки советской разведки.

Начальник охраны лично проверял документы тех, кто сейчас заходил в пассажирский вагон. Их было два: один занимала вооруженная охрана, а второй предназначался для гражданских. Тихая очередь, состоявшая в основном из мужчин среднего возраста, тянулась к ступенькам перед открытой дверью вагона. Солдат, стоявший в тамбуре, помогал поднимать чемоданы, часто довольно тяжелые: ничего удивительного, пассажиры поезда уезжали надолго — скорее всего на годы.

К солдату, стоявшему в оцеплении недалеко от пассажирских вагонов, подошли двое: капитан в форме НКВД и штатский, державший чемодан. Капитан отдал распоряжение, и солдат, взяв под козырек, пропустил обоих внутрь оцепления. Штатский, встав в конец очереди, поставил чемодан на перрон, мокрый от недавнего дождя. Капитан подошел к начальнику составу:

— Разрешите обратиться, товарищ майор!

Тот недовольно взглянул на него — он уже понял, с чем тот заявился.

— Что у тебя, капитан?

— Товарищ полковник добавил еще одного, — он кивнул на мужчину в конце очереди.

— Ну, и кто это?

— Отто Вернер, сорок три года, работал в отделе «М» Немецкого общества древностей. Вот личное дело.

Начальник охраны открыл папку, которую ему протянул капитан. Неужели нельзя было сделать это раньше? Все, как обычно — фотография, сведения об образовании и службе, характер служебных обязанностей… Сейчас, разумеется, ничего этого уже не проверишь — не задерживать же состав! Придется положиться на то, что полковник Васнецов из отдела технической разведки, чья подпись стояла на личном деле, выполнил свою работу на совесть. Вот только вряд ли это было так: начальник охраны знал, что Васнецов появляется в своем отделе не чаще пары раз в неделю, а остальное время все еще празднует победу, причем празднования эти сопровождаются обильными возлияниями.