Честно говоря, хорошо было нам с Наташкой. После частичных откровений Ивану Романовичу на душе полегчало. Как вовремя мы его отыскали! Я имею в виду — до того, как окончательно свихнуться. Наши проблемы стали не только нашими. Далеко впереди светила очередной раз гарантированная президентом спокойная старость, до которой мы, выйдя из лифта на первом этаже, обрели уверенность дожить. Радовали пока еще не закончившиеся природные запасы нефти. Тьфу-тьфу-тьфу, чтобы не сглазить. Надо же! Из такого фактически грязного источника обеспечивается основная часть относительно чистых денежных потоков. В том числе вливающихся и в пенсионный фонд.
Все складывалось отлично — домой вернулись вовремя и с твердым намерением неукоснительно выполнять заветы Попова (фамилия такая у Ивана Романовича). Что, кстати, было не сложно — ничего самостоятельно не предпринимать, ни во что не лезть, если что — сразу звонить.
Будучи в хорошем настроении, возвращение Димки с работы я решила отметить каким-нибудь кулинарным шедевром. Все-таки два дня не виделись, вчера прикатил с работы, когда я уже спала. Да и давно его не баловала. Вот когда были рядом дети… Боже мой! Крутилась как белка в колесе. Спрашивается, почему в таком случае не воспользоваться свободой? Вдвоем остались. Я и воспользовалась. Готовые полуфабрикаты из супермаркета — тоже кулинарный шедевр. Кто осмелится оспорить этот вывод, если цена у них заоблачная?
Мудрость своего решения поняла сразу, как только муж переступил порог. На предельной степени усталости. Если уж он мой внешний вид не отметил!.. Вчера — понятно, не разглядел в темноте, а сегодня, попросту говоря, не заметил разницы между прошлым и настоящим. Значит, кулинарный шедевр моей ручной работы и подавно бы не оценил. Это если исходить из принципа, что ему дороже. Хотя после стольких лет семейной жизни… Я как верная жена постоянно маячу перед глазами, а вот что-то изысканно-новенькое на столе… «Ерунда какая-то лезет в голову», — подумала я, плетясь за Димкой в спальню с заунывными предложениями выпить хотя бы чайку, минеральной водички или просто водички. Из-под крана. Только отфильтрованной. — Спасибо, милая, все потом, потом… устал… — Дальше я слушать не стала. Односторонний Димкин храп, пусть даже легкий, свидетельствовал о моем присутственном одиночестве в спальне. Осторожно поправив свесившийся край одеяла, я с умилением отметила беззащитность правой ноги мужа, которую нечаянно оголила и вернула этот край в прежнее подвешенное состояние. Намеренно избавляясь от мыслей о деле фальшивого золота молчания, отправилась в другую комнату развлекаться переключением одного канала телевизионного вещания на другой. Реклама — неплохая вещь. Позволяет смотреть разом несколько передач, включая фильмы. Опять же — толчок мозгам. Что непонятно — можно додумать по своему усмотрению.
Свое обещание лишний раз нас не беспокоить участковый инспектор Попов Иван Романович нарушил в начале десятого. Вопросом о том, с чего мы решили, что господин Серегин — работник ФСБ. Я долго молчала, слушая, как он повторяет свой вопрос на разные лады. Разве так, с ходу, сообразишь?
— Учились они вместе с Кирилловым одному ремеслу. — Я вдруг почувствовала, что оправдываюсь. — Наверное, и служили вместе. Родине. Кириллова уволили, вроде как по анонимному доносу, а… Ну, не знаю.
— Серегина тоже уволили. Через полтора месяца после Кириллова.
— Иван Романович, ты выяснил, где он лежит?
— Выяснил. И лучше бы он там не лежал! Вы действительно ни с кем не делились сведениями о намеченной встрече в аэропорту?.. Алло?! Ирина, слышишь меня?
— Да, — еле выговорила я, отказываясь верить услышанному. — Скорее наоборот, старательно скрывали эту встречу. До и после. И звонок к нему не афишировали. Правда, переговорить с ним удалось только после того, как получили «добро» от его сына.
— Я понял. Спокойной ночи.
— Сукин сын! — рассердилась я, имея в виду участкового. — Желать спокойной ночи человеку после сообщения новости, обеспечивающей бессонницу! Изощренное издевательство!
В течение получаса я безуспешно названивала Попову, пытаясь выяснить подробности. Пока не кончилась зарядка. Можно было и дальше продолжать это бесполезное занятие, подключившись к зарядному устройству — ночь, она длинная, но приплелась Наташка. Входная дверь до момента реального перехода на ночное время, то есть отхода ко сну, у нас открыта. По довольному виду и расслабленному состоянию подруги я сразу поняла, что она — воистину человек разумный. Заявившись домой, первым делом отключила все телефоны.
— У тебя что, миллион евро взаймы попросили? — Со вкусом потянувшись и отметив это счастливым «эхх-х!», Наташка уселась в кресло.
— Потише, пожалуйста. Димка спит, — недовольно пробурчала я. — Миллион евро! С чего такие бредовые предположения?