Платформа

Бармен оказался скотиной, проку от него не было никакого: всякий раз, когда я к нему обращался, он презрительно от меня отмахивался и отсылал к официантам; шрамы и тугой круглый животик делали его похожим на престарелого тореро. Под облегающими желтыми плавками топорщились гениталии; у него были хорошие физические данные, и он всячески это демонстрировал. С невероятным трудом раздобыв четвертый коктейль, я возвращался на свое место и тут увидел, что бармен приблизился к соседнему столику, где разместился сплоченный коллектив пятидесятилетних туристок из Квебека. Я обратил на них внимание, еще когда мы приехали: крепенькие такие квебечки, коренастые, в теле и при зубах; разговаривали в полный голос; немудрено, что мужья у них не дотянули до старости. Чувствовалось, что не стоит и пытаться пролезть перед ними без очереди в буфет или за завтраком увести у них из-под носа мисочку хлопьев. Когда старый фат подошел к ним, они устремили на него влюбленные взоры и на короткое время снова превратились в женщин. А уж он-то красовался-хорохорился, причем руки его, подчеркивая непристойность одеяния, постоянно оказывались на уровне его причиндалов, словно бы он старался сам убедиться, что под плавками у него все на месте. Его выразительная фигура будоражила воображение дамочек: их потрепанные тела еще тянулись к солнцу. Он замечательно исполнял свою роль, что-то нашептывал старушкам на ухо, называя их на кубинский лад mi corazon или mi amor. Естественно, этим все и ограничится; тореро удовлетворится тем, что в последний раз пробудил трепет в их дряхлых кисках; но в итоге у них, возможно, создастся впечатление о прекрасно проведенном отпуске, они порекомендуют место своим подружкам, и бармену будет занятие еще лет на двадцать. У меня в голове сложился сценарий социального порнофильма под названием “Распоясавшиеся старцы”. Две банды орудуют на морских курортах: одна состоит из седовласых итальянцев, другая – из престарелых квебечек. Вооруженные нунчаками и ледорубами, они истязают загорелых обнаженных юношей. В конце концов обе банды, понятно, встречаются на паруснике, принадлежащем Club Med; жаждущие крови бабульки с легкостью расправляются с членами экипажа, поочередно изнасиловав их и выкинув за борт. Завершается фильм грандиозной старческой вакханалией на судне, несущемся без руля и без ветрил прямо к Южному полюсу.

Потом наконец пришла Валери: она накрасилась, надела короткое белое просвечивающее платье, и мне снова ее захотелось. В ресторане мы встретили Жан-Ива, непринужденного, расслабленного, даже томного; он поделился с нами первыми впечатлениями. Номер неплох, организация досуга несколько назойлива; он сидел вблизи усилителей и выдержал с трудом. “Еда так себе”, – добавил он, с тоской глядя на кусок вареной курицы на тарелке. Отдыхающие, однако, возвращались за добавкой, и по нескольку раз; особенной прожорливостью отличалась публика пожилого возраста, можно было подумать, все послеобеденное время они занимались водным спортом и играли на пляже в волейбол. “Они, конечно, едят… – уныло прокомментировал Жан-Ив. – А что им остается делать?”

После ужина снова разыгрывалось представление с участием публики. В караоке выступила дама лет пятидесяти, исполнила “Bang-Bang” Шейлы. Смело с ее стороны, ей даже похлопали. Но в основном участвовали в шоу сами организаторы. Жан-Ив чуть не засыпал; Валери спокойно потягивала коктейль. Я огляделся: за соседними столиками люди, похоже, скучали, но из вежливости аплодировали после каждого номера. Понять причины охлаждения отдыхающих к клубам отдыха, на мой взгляд, было нетрудно. Публика состояла по большей части из людей немолодых или совсем уже пожилых, и счастье, по крайней мере в той форме, в какой его силились навязать аниматоры, было им уже недоступно. Взять Валери, Жан-Ива, даже меня, в конце концов, – на всех нас лежал груз профессиональных обязанностей в настоящей жизни; мы занимались серьезными, солидными вещами, нас обременяли заботы, не говоря уже о налогах, проблемах со здоровьем и прочем. Все это относилось и к большинству сидящих за столиками: тут собрались менеджеры, педагоги, врачи, инженеры, бухгалтеры, а также пенсионеры, принадлежавшие в прошлом к одной из перечисленных категорий. Неужели массовики-затейники и в самом деле рассчитывали, что мы будем с энтузиазмом участвовать в вечере знакомств или в конкурсе песни? Странно предполагать, что в наши годы при нашем образе жизни мы сохраним чувство праздника. Все эти развлечения годились разве только детям до четырнадцати.