Платформа

Наступил август; дни стояли знойные, душные, но погода то и дело менялась: чуть ли не ежедневно налетали грозы, принося прохладу. Потом снова прояснялось, и столбик термометра опять полз вверх вместе с уровнем загрязнения воздуха. По правде говоря, погода меня мало интересовала. После знакомства с Валери я перестал посещать пип-шоу; ничто другое из городских приключений не привлекало меня уже много лет. Париж никогда не был для меня праздником; с чего бы он стал им теперь? Лет десять-пятнадцать назад, когда я только устроился на работу в Министерство культуры, я шатался вечерами по кабачкам и модным барам; в памяти сохранилось лишь ощущение постоянной, пусть и легкой тоски. Я не мог ни с кем завязать разговор, мне совершенно нечего было сказать, танцевать я тоже не умел. Тогда-то я и начал потихоньку спиваться. Никогда ни при каких обстоятельствах я не жалел о том, что пью; крепкие напитки всегда поддерживали меня. После десятка порций джин-тоника мне даже случалось – откровенно говоря, нечасто, всего четыре или пять раз, – собравшись с духом, уговорить какую-нибудь девицу лечь со мной в постель. Кончалось это, как правило, крахом: у меня не вставал и я почти сразу засыпал. Потом я узнал, что существует виагра; избыток алкоголя нейтрализовал действие препарата, но, увеличив дозу, можно было кое-чего добиться. Впрочем, игра не стоила свеч. Все девушки, которых я встречал до Валери, в подметки не годились тайским проституткам; если я что и ощущал, то только в ранней юности с девчонками шестнадцати-семнадцати лет. Женщины из культурной среды, с которыми я общался, – это была вообще беда. Их интересовал не секс, а процесс обольщения, и делали они это вычурно, грубо, неестественно и совсем неэротично. В постели они просто ни на что не были способны. Или извольте распалять их фантазию, разыгрывать пошлые спектакли на грани китча – от одной мысли о них воротит. Поговорить о сексе они любили, это да; собственно, только о нем и говорили, но чувственная непосредственность у них напрочь отсутствовала. Мужчины, впрочем, мало чем от них отличались; у французов принято говорить о сексе по каждому поводу и не заниматься им; все это мне всерьез опротивело.

В жизни может случиться разное, но чаще всего не случается ничего. На этот раз в моей жизни действительно произошло событие: я повстречал женщину, с которой был счастлив. Август выдался на удивление спокойный. Эспиталье, Леган и прочие боссы “Авроры” ушли в отпуск. Валери и Жан-Ив договорились отложить принятие важных решений до возвращения с Кубы, куда собирались отправиться в начале сентября; образовалась передышка, период затишья. Жан-Ив выглядел получше.

– Наконец-то он стал ходить к проституткам, – сообщила мне Валери. – Давно бы так. Пьет меньше, успокоился немного.

– По моим воспоминаниям, здешние проститутки – не бог весть что.

– Эти немного не такие, они знакомятся через интернет. Молодые, нередко студентки. Клиентов берут мало, выбирают и занимаются этим не только ради денег. Короче, он говорит, что совсем неплохо. Если хочешь, можем как-нибудь попробовать. Возьмем бисексуалку на двоих; я знаю, мужики от этого балдеют; я, в общем, тоже девочек люблю.

Мы тогда не попробовали; но такое предложение в ее устах звучало умопомрачительно. Мне повезло. Она знала, как сделать так, чтобы у мужчины всегда сохранялось желание; понятно, полностью его сохранить невозможно, скажу иначе: она знала, как поддерживать его на уровне, достаточном для того, чтобы время от времени заниматься любовью, пока не придет всему конец. Тут, собственно, и знать-то особенно нечего, это очень просто, смехотворно просто; но она любила это делать и сама получала удовольствие, она радовалась, когда видела желание в моих глазах. Иногда в ресторане, возвратившись из туалета, она выкладывала на стол свои трусики, а после засовывала руку мне между ног и наслаждалась моим возбуждением. Или расстегивала мне ширинку и дрочила мне под прикрытием скатерти. Или утром будила меня минетом, протягивала мне чашку кофе и тотчас снова брала мой член в рот, а я ощущал головокружительный прилив благодарности и нежности. Она умела остановиться, не доведя меня до извержения, могла часами удерживать меня на грани. Вся моя жизнь превратилась в игру, игру возбуждающую и приятную, единственную, какая доступна взрослым; я погрузился в мир сладких желаний и бесконечного наслаждения.

7

В конце августа мне позвонил агент по недвижимости из Шербура и сообщил, что нашел покупателя на отцовский дом. Тот просил немного сбавить цену, но зато платил наличными. Я согласился не раздумывая.