Планета битв

Последнее относилось к появившемуся за спиной гонца снейкеру гигантского роста с обнаженным звенчем в руке.

– Да, Бигбрасса! – спокойно кивнул он, давая понять, что все под контролем.

– Первое: брасса Криг Шиваки достаточно потрудился на наше общее дело. Его место займет… э-э-э… брасса Гочуа. Пусть придет ко мне немедленно. Второе: людей бешеного немца не трогать. Пусть они делают на озере Скорби все, что им нужно. Третье – установить за Елисеевым слежку, но не убивать. Пока не убивать. И четвертое: нам нужна вакцина. Достаточное количество вакцины. Вот он… – Бигбрасса кивнул на гонца, – расскажет, что и как.

– Сила и воля! – пробасил брасса Алатам, хлопнул гонца по плечу и мотнул головой, приглашая идти за ним.

Дверь закрылась. Иеремия Борчик прикрыл глаза и решил немного поспать, а потом развлечься с востроносой мулаткой, доставленной в качестве «вольной» третьего дня с фермы «Длинные ветви». На сегодня он свою руководящую роль выполнил, и можно было дать себе расслабиться…

* * *

Видавший виды «Иблис» натужно ревел, волоча за собой тяжелогруженый состав и гудками пугая кружащихся над Кустолесьем птиц. На крышах вагонов застыли стрелки, зорко всматривающиеся в заросли. Клим не хотел повторения того, что случилось тут месяц назад, когда снейкеры напали на поезд и едва не захватили его.

На душе у Елисеева было светло и радостно. Он сумел сделать большое дело. Он добыл вакцину. Люди будут спасены, а значит, у Свободной Медеи есть будущее. Через день он вернется домой. Оставив за спиной пыльную громаду вокзала, пройдет знакомой улицей, встанет на пороге своего дома и трижды постучит тяжелым молотком в гонг. Медея ждет его. Она будет рада. А потом…

Впрочем, о том, что же случится потом, Клим старался не думать, дабы не сглазить, но все равно против воли его губы расплывались в счастливой улыбке.

Сын. Маленький Елисеев. Его продолжение, наследник, инфант, в наследство которому достанется целая планета. Каким он будет, на кого окажется похож? Пусть волосы и глаза достанутся ему от матери, а вот рост и подбородок лучше бы оказались елисеевскими, мальчику лучше быть рослым и по-хорошему мордатеньким. Ну, и самое главное – характер. Тут Клим никак не мог выбрать. Он не питал иллюзий относительно себя. Неуверенность, рефлексия, нервозность – не лучшие для мужчины качества. Медея же упряма, но непоследовательна, как и положено женщине. Она может настоять на своем, но ее довольно легко уговорить, если правильно подобрать слова.

«А, ладно! Лишь бы родился здоровым, а там разберемся». – Клим мысленно махнул рукой и принялся разбирать винтовку – оружие, как известно, любит ласку, чистку и смазку…

* * *

Утро последнего дня пути выдалось пасмурным и дождливым. Низкие бурые тучи медленно ползли по небу, сея мелкую морось. Сильно похолодало, и дозорные у парометных стим-спитов натянули меховые плащи.

– Что за чудеса? – удивился машинист, выглянув из прокаленной жаром топки кабины паровоза. – Того гляди снег пойдет…

Клим усмехнулся. Снег. Пожалуй, было бы неплохо, он соскучился по снегу. С другой стороны, заморозки наверняка убьют посевы, и к уже существующим проблемам добавится еще одна – продовольственная. Впрочем, думать о плохом не хотелось. Клим выбрался на крышу «Иблиса», поплотнее запахнул куртку и попытался разглядеть за пеленой дождя серую громаду Одинокого хребта.

К полудню дождь прекратился. В низинах залег туман, на тусклой бронзе паровозной обшивки дрожали капельки воды. Вокруг раскинулись обжитые, густо населенные земли предместий. Фермы, пастбища, возделанные поля, плантации черной вишни; по дорогам двигались обозы, сновали всадники, неспешно брели табуны прыгунов. А над всем этим возвышались, заняв полнеба и утонув вершинами в плотных облаках, две горы, два скалистых пика – Большой Клык и Малый Клык. Фербис открылся как-то вдруг – высокие башни, острые шпили, множество дымящих труб. Столица бывшей империи Сыча расположилась в седловине между двух Клыков. На обрывистом утесе застыли грозные башни цитадели, ниже по склонам лепились дома и домишки, магазины, склады, общественные здания и казармы. За городской стеной, у подножия Большого Клыка, раскинулись заводские цеха, лаборатории, литейни, пакгаузы и бараки для рабочих – здесь находилось промышленное сердце империи. Справа, ближе к Малому Клыку, виднелась выгнутая горбом крыша вокзала.

Меднодорожный путь здесь имел две колеи, и навстречу эшелону попался пассажирский поезд. Машинист дал гудок, «Иблис» ответил сиплым ревом, и тут же в унисон паровозу взвыли заводские гудки, а над цитаделью взлетел фонтан разноцветных огней – Фербис салютовал своим спасителям.

Клим переоделся, пригладил волосы, смазал сапоги жиром аллимота и до блеска надраил их меховой «махнушкой». Судя по всему, их ожидает торжественная встреча, а стало быть, надо не ударить в грязь лицом.