Пламенный лед

Лиза чувствовала, как Макс сжимает ее руку, и натянуто улыбалась в камеру. Он был зол, волны исходившей от него тихой, мрачной, медленной ярости проникали под кожу, пробирали до самого сердца. Ей хотелось спрятаться, укрыться с головой одеялом, сказать что-нибудь, но сказать было нечего. Вряд ли ее «прости» пойдет им на пользу и уж тем более повлияет на оценки. Ей хотелось закрыть лицо руками и застонать. Вот тут, на этом диванчике, не думая ни о камерах, ни о болельщиках, ни о самой себе. Все ломалось, сыпалось, и Лиза знала, что это только начало. Он еще не знал, а она знала. Мир рушится не с треском и звоном, нет. Мир бесшумно осыпается к ногам пеплом несбывшихся надежд, разочарований, осознанием, что точка необратимости уже пройдена, а ты все еще остаешься в счастливом неведении.

Макс сдавил ее пальцы так, что ей стало больно. Прошлогодний чемпионат мира, где они взяли бронзу, World Team Trophy того же сезона, потом мелкие турниры, серия этапов Гран-при, финал, чемпионат России, первенство Старого света на домашнем льду всего какой-то месяц назад… Он всегда держал ее за руку, и всегда она чувствовала, что не одна, чувствовала уверенность, незнакомую ей прежде. А теперь… Теперь ничего не было, только страх и смятение, потому что Макс, в отличие от нее, все еще пребывал в том самом неведении, которое для нее кончилось три дня назад. Она помахала в камеру, чуть пошевелила пальцами, и Макс, поняв, что позволил эмоциям закоротить мозг, ослабил хватку. Посмотрел на Лизу все еще мрачно, с колкими льдинками во взгляде, но обнял, прижал к себе, и от этого ей стало еще тяжелее. Она вдохнула жаркий запах его тела, жадно, как будто и не дышала раньше, глотала пропитанный им воздух, как голодная, а у самой сердце колотилось в горле.

Если бы это было просто падение…

- Ничего, Лиз, - угрюмо сказал он, услышав оценки.

А ей захотелось истерически, до слез, до озноба расхохотаться. Это его «ничего» было столь же пустым, как и ее не сказанное «прости». Она бы, наверное, могла вцепиться в него, заорать в лицо, что вот именно ничего! Ничего уже не будет нормально, ничего! Некуда им больше идти, и мечта о личном олимпийском золоте так и останется мечтой. Все эти разговоры о следующем олимпийском цикле… Не будет больше ничего. Она ненавидела Макса за то, что он еще не знал этого, а она знала и перемалывала в одном большом треснутом корыте собственные чувства вместе с разумом, приправляя эту отвратительную массу страхом. И, что хуже всего, какая-то часть ее, дурная, наивная, преданная, еще верила в то, что все будет хорошо.

Спрятавшись от Миронова, Ксюши и камер, Лиза все-таки не выдержала. Опустила голову, прижалась к стене. Блестящее фиолетово-черное платье прикрывало бедра, накинутая на плечи олимпийка с логотипом российской сборной не грела, и она куталась в нее скорее по инерции. Месяц назад, в Москве, они откатали эту короткую программу на одном дыхании. Как вышли на лед – вдохнули, а выдохнули, только когда затихла музыка. И Лиза смеялась, сидя на точно таком же диванчике, и приветы передавала всем знакомым, и потом, в раздевалке, целовала Макса так, что башню срывало обоим. А сегодня она чувствовала себя потерянной. Словно ее привели куда-то, ослепшую и немую, и оставили, а людям вокруг не было до нее никакого дела, они говорили на непонятном языке и просто шли мимо.

Легкое недомогание она чувствовала с самого утра, еле отодрала себя от постели, а потом долго стояла под теплыми струями воды, пытаясь прогнать сонливость. Она замазывала темные круги под глазами и старалась не думать о том, что будет после. А что будет? Что?!

В командных соревнованиях они выступили достойно, откатали обе программы так, что мурашки по коже бегали. Теперь уже никто не сомневался, что на Олимпийские игры они приехали биться за золото. Первая пара российской сборной, двукратные чемпионы России и Европы, победители серии Гран-при. Борьба обещала быть жесткой и интересной, ведь среди пар, претендующих на наивысшую спортивную награду, были французский, американский и российский дуэты. В интернете шли ожесточенные споры, сами фигуристы отказывались давать комментарии. Никто и не помнил, когда такое было в последний раз: бывшие партнер и партнерша, ставшие соперниками, брат и сестра, выступающие в разных парах, за разные страны, и только одно золото.

- Ничего не хочешь мне сказать? – Макс остановился возле Лизы и уперся ладонью в стену рядом с ее головой. Прищурился, разглядывая ее бледное лицо.

- Нет. - Она подняла глаза.