Плач смерти

– Какая умная девочка. Должна признаться, ты начинаешь меня радовать.

Вскинула голову и встретилась взглядом со Смертью, которая вальяжно развалилась в кресле около кровати и перекатывала яблоко в ладонях. Я опустила руки на колени и чуть склонила голову, устало спросив:

– Что тебе еще надо? Я же пообещала, что не буду давать надежд Йенсу.

– Обещала, но ты нарушила правила – никаких прикосновений.

– Я не могу взять и так сразу оттолкнуть орка от себя. Но сделаю все, что в моих силах, чтобы его чувства угасли.

– Для его же блага.

– Для его же блага, – вторила я.

Поднявшись, выхватила яблоко из рук Смерти и вгрызлась зубами в сочную мякоть. Я слишком устала, хотела наполнить лохань горячей водой, а затем, умывшись, лечь спать, несмотря на то, что солнце стояло в зените. С каждым днем слышала мужской голос все отчетливее, будто тот, кому он принадлежит, находится рядом со мной. Во сне видела размытый силуэт, его ауру – багровый туман с множеством шрамов и изъянов, которых становилось все меньше.

Смерть тем временем, воспользовавшись замешательством, подошла и коснулась моей щеки холодной, словно лед, ладонью.

– Пора, я слишком долго находилась среди живых, пока ждала тебя. Будь умной девочкой и не заставляй меня жалеть о собственном выборе.

Вспышка света – и Смерть пропала, оставив после себя лишь небольшое перо цвета воронова крыла. Подняв, я положила его рядом со вторым, которое осталось после первого визита владычицы Подземного царства. После нашей встречи в ее владениях она явилась ко мне единожды – предупредить, что не все, кто рядом, заслуживают доверия. В тот же миг Смерть поставила ультиматум – либо я прекращаю все беседы с Йенсом, либо она забирает его с собой, обрубив жизнь на корню.

«Ты не понимаешь самой сути, фея. Видишь лишь истерзанные души, которые еще можно спасти, когда мне ведомо то, что уже мертво. Выбор за тобой».

Я не знала, какую цель преследует Смерть, но чувствовала, что она исполнит свою угрозу. Просила лишь немного времени, чтобы оградиться от мужчины, который столько для меня сделал – научил выживать, бороться, кто всегда был рядом, чтобы подставить свое плечо.

Первые несколько дней я просто избегала Йенса, который искал повода поговорить со мной. Обеспокоенный взгляд, нервозность, конфликты, нарастающие в поселении, – все это стало последствием моего отношения к мужчине.

На четвертый день он застал врасплох – дождался, когда я ночью вернусь от Священных деревьев. Почти что силком затащив в хижину, он захлопнул дверь и навис надо мной грозной скалой. В его глазах читалась ненависть, граничащая с безумием, кулаки сжимались и разжимались. Медленной походкой он загнал меня в угол и замкнул в кольцо рук, лишая возможности пошевелиться. Склонившись над ухом, тихо прошипел:

– Неужели это все, чего я смог заслужить, Касандра? Неужели не заслужил чертовой капли твоей любви? Чем я плох для тебя? Чем?! – последние слова Йенс прорычал и ударил рукой по стене, отчего в стороны полетели щепки. Я уперлась ладонями ему в грудь, чтобы выбраться, но он легко перехватил запястья одной рукой и завел их над моей головой.

– Я болен, Касандра, и лишь ты сможешь излечить меня.

После этих слов словно что-то щелкнуло в голове. Стали неприятны его прикосновения, которые когда-то дарили спокойствие, – поглаживание мужской ладонью по спине, переплетенные пальцы, когда мне было страшно. Но настойчивые жесты вызывали лишь отвращение, перечеркнув все то, что было в прошлом.

Болезнь. Вот кто я.