Плач смерти

Завидев отца в дверном проеме, крепко обнимающего мать, мы с сестрой с криками наперегонки бежали к нему. Мужчина смеялся, видя наши лица и высунутые кончики языка – привычка детства, которая перешла во взрослую жизнь. Отец подхватывал нас на руки и кружил, затем ставил на пол и проходил в дом, закрыв за собой дверь. На ночь он всегда рисовал защитные руны от нечистых сил кровью, порог и подоконники посыпал солью, произнося заклинание на языке, которого я не знал.

Сестра была гремучей смесью отца и матери – зеленоватого оттенка кожа, грубые черты лица, но доброе сердце. Я же чем старше становился, тем чаще задавал себе вопрос: а на кого похож я? Судорожно искал общие черты с родителями, но все оказывалось тщетно. Один раз набрался храбрости и задал вопрос матери, родной ли я, на что получил пощечину и злой взгляд. Выбежал из комнаты и весь день провел на крыше дома, плача и пытаясь понять, за что со мной так обошлись. К вечеру пришлось выбраться из своего убежища, поскольку голод оказался сильнее. Первое, что я увидел, – это бледное лицо матери, которая сидела в кресле и раскачивалась из стороны в сторону, обхватив себя руками. Отца не было видно – должно быть, направился на поиски по окрестностям, сестра спала в своей комнате – услышал ее тихое посапывание и бормотание. Я остановился в проеме, начав нервно заламывать пальцы, а затем тихо кашлянул, чтобы привлечь внимание матери, которая выглядела словно призрак. Женщина вздрогнула, прижала руку ко рту и тихо всхлипнула. Сорвавшись с места, она в несколько шагов пересекла разделяющее нас расстояние и крепко обняла, почти что лишая воздуха. Ее слезы пропитали мою рубашку.

– Мама… мама, пожалуйста, не плачь, я не хотел тебя расстраивать.

– Сынок, родной мой, больше никогда не пропадай, никогда не убегай. Это я виновата, только я. Прости меня, если сможешь.

– Мама, я не понимаю, – недоуменно спросил я.

Женщина в последний раз всхлипнула и чуть отстранилась, вцепившись пальцами в мои плечи.

– Ты так похож на него…

– На кого, мама?

Мой вопрос остался без ответа.

Я вынырнул из воспоминаний, врезавшись плечом в дерево. Разозлившись, со всей силы ударил по нему кулаком, услышав характерный звук ломающейся древесины. Ствол раскололся пополам и упал по обе стороны дороги. Перешагнув через него, я последовал дальше. Губы тронула едва заметная улыбка, когда увидел, как Касандра тренируется на поляне с одной из дриад. Ее золотистые локоны были забраны в тугую косу, фигуру облегали кожаные брюки и свободного кроя рубашка. Раскрасневшееся от борьбы лицо излучало уверенность и злость, от которых перехватило дыхание. Затесавшись среди деревьев, я обхватил одно так крепко, что в стороны полетели щепки.