Плач смерти

Спустя пару пролетов мы оказались около массивной деревянной двери. Ламия, остановившись, выпустила мою ладонь, зашипела, низко склонившись над дверным замком, после чего тот открылся с едва слышным щелчком. Девушка жестом пригласила войти внутрь. Дождавшись, когда я проследую в комнату, ламия прикрыла за собой дверь и, покачиваясь на хвосте, поочередно начала раскрывать две двери во внутренние комнаты. В одном из проемов оказалась ванная комната с широкой лоханью на деревянных ножках и зеркало, висевшее на стене. В углу стоял стул, где лежали брусок мыла и полотенце. Другая дверь вела в спальню, где расположилась огромная кровать, на которой вполне себе могли уместиться человека четыре. Балдахин из прозрачной светлой ткани скрывал ее от лишних глаз, плотные шторы цвета слоновой кости закрывали окна, преломляя солнечный свет. Небольшой туалетный столик из дуба примостился в углу – на нем стояли баночки и скляночки и пустая ваза из хрусталя, на которой изображен был дракон, выпускающий пламя в небо. Комната, в которую мы попали, как только вошли, служила подобием гостиной – посреди стоял большой стол на шесть персон и столько же стульев с высокой изогнутой спинкой, обшитые багровым бархатом.

Ламия, зашипев, привлекла к себе внимание и указала на стол, затем на рот, показывая, что скоро принесут еду. Я кивнула и улыбнулась существу в знак благодарности. Судя по тому, как дернулся ее кончик языка, издав свистящий звук, она осталась довольна.

– Я хотела бы смыть грязь. – Устало произнесла, понимая, что еще немного и события сегодняшнего утра и вчерашней ночи подобно лавине обрушатся на мое тело и сознание. Надо было смыть всю грязь, которая впиталась в кожу за последние сутки.

Ламия дернула хвостом и позвала за собой в ванную. Пару раз хлопнув в ладоши, существо указало на лохань и скрылось в дверях, колдуя над столом, на котором уже начали появляться первые блюда, приносимые другой прислугой. Я подавила зевок и прошла внутрь, охнула, увидев, как лохань наполнялась водой, от которой шел пар. Не удержавшись, я пару раз хлопнула в ладони и чуть ли не завизжала от радости, когда лохань перестала наполняться. Повторив жест, довольно улыбнулась, когда пар над жидкостью стал гуще и жарче, окутывая собой ванную комнату.

Закрытая дверь заглушила все звуки, которые исходили снаружи. Яростно сняв с себя злосчастное платье, откинула его в сторону и окунулась в огненную воду. Кожа болезненно запульсировала, но я не позволяла себе встать, стараясь выжечь последние события из каждой своей поры.

Я пару раз моргнула и, схватив брусок мыла, начала им яростно намыливать кожу, отчего та местами покрылась мелкими царапинами от моих ногтей. Растворилась в боли, которая отзывалась в каждой клеточке моего тела, но самое страшное было не это – что-то треснуло, надломилось в душе, когда перед глазами всплывало лицо Йенса, в котором сквозили жестокость и животное желание. Не было нежности, любви, о которой он столько лет твердил, лишь горечь и боль, что не хотел принимать. Мужчина не желал верить, что я не люблю его и никогда не любила. Сущность орка была преисполнена жестокости, но даже его сородичи никогда не позволяли себе подобного. Эти существа были кровожадными, убивали без жалости, рука никогда не дрожала, клинок всегда наточен, и они всегда знали, куда бить, чтобы враг умирал в долгих муках. Но орки никогда не позволяли себе насилия к женщинам.

Всхлипнув, перестала тереть мылом кожу, с которой полосами стекала кровь, окрашивая мыльную воду в алый цвет. Не стала и не хотела призывать магию, желая насладиться этими жгучими ощущениями безысходности сполна. Боль действовала отрезвляюще.

Я безвольно опустила руки в воду и прикусила нижнюю губу, стараясь успокоиться. Так редко позволяла себе показывать собственную слабость, что легче было дождаться ночи и открыть свою душу, прорывая кровоточину, что клеймом отпечаталась на сердце.

Я задержала дыхание и погрузилась под воду, закрыв глаза. Воздух медленно покидал легкие, но, воспользовавшись магией, я создала вокруг лица подобие воздушного купола, чтобы дышать. Легкость в теле позволила немного расслабиться и погрузиться в воспоминания.

Первые отголоски магии, которые раскрылись спустя несколько месяцев после того, как Злата нашла меня в лесу.

Тренировки с Йенсом, когда он пытался научить меня ближнему бою и орудовать кинжалом и мечом, чтобы я смогла постоять за себя, если не будет возможности использовать магию.

Встреча с лесными созданиями, с которыми я могла разговаривать всю ночь напролет, не боясь быть осмеянной.

Первая смерть на моих руках.