Письма в Небеса

Письмо 9 ТРУБЫ БЛАГОГЛАСНЫЕ О Великом покаянном каноне свт. Андрея Критского

Есть такие чудные строчки в стихотворении советского поэта:

Чем продолжительней молчанье,

тем удивительнее речь.

Мальчик Андрей из города Дамаска молчал семь лет, с самого своего рождения. Родители считали его неизлечимо немым. Когда Андрею исполнилось семь лет, его впервые повели к Причастию: так было принято у православных жителей Дамаска в VII веке, — а дело происходило именно в те годы.

И вот когда Андрей впервые ощутил вкус Тела и Крови Господней, уста его открылись, и он начал говорить так, словно никогда и не был немым.

И конечно, после такого чуда родители поняли, что их ребёнок не для мира рождён, и со временем благословили его на монашеский подвиг. Но путь иноческий у каждого свой. Андрей не жил в пустыни, не носил вериг, не скрывался от людей: он в юные годы был поставлен нотарием, то есть секретарём, Иерусалимской патриархии — ибо и старцы-монахи дивились его разуму. Впрочем, пост и молитву Андрей нёс наравне с опытными пустынниками, поражая всех, кто с усмешкой относился к городскому монашеству.

Когда в Константинополе происходили заседания Шестого Вселенского собора, святой Андрей, состоявший тогда в архидиаконском сане, вместе с двумя старцами-монахами был послан в византийскую столицу от лица своего патриарха. Там молодого, но уже премудрого монаха заметили и оставили в Царьграде.

Двадцать лет Андрей жил в великой столице, заведовал домом сирот и носил сан диакона и за эти годы так прославился у цареградцев, что в конце концов его из диакона сделали сразу архиепископом и вверили ему Критскую епархию.

Много можно сказать о его епископском служении, о том, как он строил для жителей Крита храмы, детские дома и дома престарелых (говоря современным языком), как сражался с еретиками-иконоборцами… Труды его были обширны и славны, но мы помним архиепископа Андрея в первую очередь как автора Великого Покаянного канона, читаемого «во дни печальные Великого поста».

Недаром в жизни святителя Андрея были семь лет полного молчания. За эти годы речь его созрела дивным райским плодом. Лучший пример тому — его Великий канон.

По большей части мы не знаем, кто сочинил тот или иной церковный богослужебный текст, но о Великом каноне особо говорится, что это — творение свт. Андрея Критского. Почему?

Потому что Великий канон — авторское произведение, очень личное, очень сокровенное: беседа человека с собственной душою и только с ней; не с паствой, не братией, — только с самим собой.

В одиночестве, в тесной келье, в темноте, озаряемой одной лишь свечой, человек раскрыл Священное Писание и читает его так, словно оно написано только для него одного.

…Вот чего нам так не хватает, когда мы берёмся за Библию! Мы всё норовим увидеть в ней учебник: то ли Закон Божий, то ли Священную историю, — что-то такое, что нужно выучить, зазубрить, потом повторить для некой экзаменационной комиссии — и благополучно забыть. И вот читаем, делая над собой неимоверные усилия, путаемся в экзотических именах, забываем то, что было на предыдущей странице, чешем затылок, потеем — и всё пытаемся понять: зачем нам нужно знать эту путаную историю древнего народа, которая так славно началась и так позорно закончилась? Почему нам ставят в пример откровенных грешников, да ещё каких! Чего стоит одна только история Лота, сделавшегося мужем собственных двух дочерей! Мы хоть и многогрешны, а такое нам и не снилось!..

И мы рассуждаем, судим, осуждаем — и выносим приговоры то одному из героев Писания, то другому.

И честно говоря, трудно нам читать Библию как-то иначе. Духовный опыт не тот. Душа слабовата.

И если бы не Церковь с её песнопениями, среди которых особое место принадлежит Великому канону, мы никогда своим умом не дошли бы до понимания священной книги.

И вот Андрей Критский учит нас: забудьте об историческом процессе и месте в нём еврейского народа, забудьте о законах литературы, о правилах изящной словесности, забудьте о том, что вы — вне Библии. Нет! Библия — это послание Божие вам и только вам. Если на её страницах кто-то грешит — взгляните, не вы ли это грешите. Если кто-то оступается, страдает, гибнет — подумайте, не грозит ли вам то же. Если кто-то совершает подвиг духовный, скажите честно: способны ли вы повторить его? Не думайте, что Писание говорит для учёных мужей, историков Церкви и премудрых богословов, не придавайте большого значения экзотике: всё, что здесь написано, — написано о вас и для вас. Прочите Библию как историю собственной души.

«Брение Здатель живосоздав, вложил еси мне плоть, и кости, и дыхание, и жизнь» — мне, а не Адаму!