Письма в Небеса

Евангелие от Марка — это история непрестанной борьбы, непримиримой и трагической, причём в борьбу эту втягивается и читатель: ему постоянно приходится отвечать на вопрос, с кем он — с Господом или с Его врагами? Марк не судит фарисеев, он даже показывает, что в чём-то они были по-человечески правы: разве можно нарушать субботу? разве можно приступать к пище без омовения? кто может прощать грехи, кроме Единого Бога? Всё верно, вопросы поставлены правильно! Значит, остаётся одно: или признать Иисуса Господином субботы, Власть Имеющим, — или гнать Его как лжеучителя и проходимца! Выбирайте! Не стойте в стороне!

И раз от разу этот призыв к выбору звучит в Евангелии от Марка всё настойчивее, пока наконец не разрешается предательством, судом и Голгофой: фарисеи сделали свой выбор. Но читателя, слушателя евангелист в покое не оставляет: «Вы с фарисеями? Или с вашим соотечественником, простым римским солдатом, который в несчастном Страдальце вопреки всякой логике признал Господа Бога? С кем вы? Не думайте, что вам удастся уйти от выбора!»

И добропорядочные римляне начинали задумываться… А добропорядочность для римлян была не пустым словом: их с детства учили чтить порядок и справедливость. Они помнили, что те боги, которым служат латинские жрецы, — это только символы, эмблемы, государственные игрушки, — поистине священна одна лишь Истина. И они искали Истину: где она — у фарисеев? у Иисуса? И делали свой выбор.

А потом, когда община уже была создана, император Нерон вдруг обратил на неё внимание… И решил, что из христиан можно сделать отличных козлов отпущения: списать на них все провалы своего бездарного царствования. Начались гонения. И проповедь Марка обратилась к страданиям Господа: как Он пострадал за нас, так и мы должны пострадать за веру в Него.

Львиная мощь самого короткого Евангелия подаёт страдания Христа именно как подвиг — в гражданском, воинском смысле этого слова, — как героический поступок; а для римлян героизм тоже не был пустым звуком. Их с детства воспитывали рассказами об отважном юноше Муции Сцеволе, который сжёг свою руку, чтобы спасти отечество; им очень понятен был рассказ о Сыне Божием, Который дал Себя распять, чтобы спасти человечество. А потому и в гонениях они увидели не беду, не напасть, а возможность подняться к славе Небесной. Они приняли гонения и увлекли за собой сотни последователей.

Нет нужды уточнять, что и сам проповедник не ставил себя в особое положение: св. апостол и евангелист Марк также принял мученическую смерть вместе со своими учениками в Александрии.

Письмо 11 ОТ МУДРЫХ СКРЫТО — ДЕТЯМ ЯСНО

Говорят, что немало людей сошло с ума, пытаясь разобраться в ветхозаветной Книге пророка Даниила. Оно и не удивительно. Многие наивные души полагали, что для расшифровки данииловых предсказаний достаточно лишь хорошо знать арифметику: складывай исчисленные пророком седьмины, прибавляй их число к произвольно выбранному году и получай любую искомую дату — воцарения антихриста, Армагеддона или Второго пришествия.

Но кажущаяся простота начинает тотчас мстить дерзким простакам, оборачиваясь вдруг такой сложностью, с какой человеческий ум не в силах справиться. Чего вы хотите, если и сам Даниил, обладавший поистине божественным умом и силой духа, после своих видений едва мог прийти в себя? «И я, Даниил, изнемог и болел несколько дней…» (Дан. 8, 27). Тут скрыто грозное предостережение для всех, кто сегодня пытается пророчествовать или толковать пророков: для такого труда исполнитесь сперва благодати Божией, а если нет, то берегите лучше нервную систему. Ведь пророчество — это не гадание, не угадывание; течение событий целиком содержится в руке Божией, и его нельзя просчитать наперёд, словно повествование в заурядном детективном романе. Что будет, и чего не будет — это решает Сам Бог, а Его решения нам не могут быть ведомы по определению. Пророк же — это святой, который стоит лицом к Лицу с Богом, как, например, стоял Исаия перед Тем, перед Кем и ангелы закрывали лица свои крыльями. Только находясь в такой близости, можно как-то проникать в судьбы Божии, — но кто из нас может хотя бы мечтать о подобном?