Письма незнакомке

– А дикари не жалеют об утраченной свободе, о безделье? Как они относятся к губернатору?

– Они его любят или, вернее, почитают… Как-то раз мне пришлось сопровождать губернатора, когда он посетил одно из здешних племен. Вождь дикарей преклонил перед ним колена. «Ты обошелся со мной как отец с ленивым сыном, – сказал он. – Ты сделал доброе дело… ты вразумил меня… Теперь я богат…» Эти люди очень умны, вы в этом убедитесь, их легко просвещать, если уметь к ним подойти… Но чтобы внушить им уважение, надо быть чуть ли не святым.

– А губернатор – святой?

Молодой лейтенант взглянул на меня с улыбкой.

– Смотря по тому, что понимать под словом «святой», – сказал он.

– Ну, не знаю… человек абсолютно безгрешный.

– А-а, ну что ж, патрон именно таков… Я не знаю за ним никаких пороков, даже слабостей, разве что одну-единственную… Он честолюбив, но это не мелочное тщеславие, а желание принести пользу делу… Он любит управлять и хотел бы, чтобы его попечению вверяли все более обширные территории.

– Совсем как маршал Лиотей, который воскликнул: «Марокко? Да ведь это деревушка… А мне подавайте земной шар!»

– Вот именно. Патрон был бы счастлив, доведись ему управлять нашей маленькой планетой. И, поверьте мне, он справился бы с этой обязанностью лучше других.

– Но ваш святой был когда-то донжуаном?

– Велика беда – святой Августин начал с того же. Что поделаешь – грехи молодости… Зато, женившись, губернатор стал примерным мужем… А ведь вы сами понимаете, в его положении случаи представляются на каждом шагу… Уж на что я – всего только тень губернатора, и то…

– И вы таких случаев не упускаете?

– Да ведь я не губернатор, не святой, к тому же я не женат… Я пользуюсь преимуществом своей безвестности… Однако поговорим о вашей поездке, дорогой мэтр. Вы знаете, что патрон намерен сопровождать вас завтра до вашего первого пункта назначения?

– Губернатор в самом деле предложил мне место в своем личном самолете. Он сказал, что ему надо провести инспекцию на побережье, присутствовать на открытии какого-то памятника… А вы тоже летите с нами?

– Нет… Кроме вас и губернатора, летит только мадам Буссар, которая не любит отпускать мужа одного в полеты над джунглями, пилот и комендант местного гарнизона, подполковник Анжелини, который участвует в инспекции.

– Я встречал его?

– Не думаю, но он вам понравится… Это блестящий, остроумный человек… Дока в военных делах… Был когда-то офицером разведки в Марокко, один из питомцев вашего маршала Лиотея. Молодой, а уже в чине подполковника… Будущность блестящая…

– Скажите, а долго ли нам лететь?

– Какое там! Час над джунглями до дельты, потом километров сто над пляжем – и вы на месте.

Прощальный обед во «дворце» прошел очень мило. На нем присутствовал подполковник Анжелини, которому надлежало подготовить все к отъезду. Этого подполковника можно было принять за капитана. Он был молод годами и душой, говорил много и увлекательно. В нем чувствовался склонный к парадоксам, подчас дерзкий ум человека очень образованного. Анжелини лучше губернатора был осведомлен о нравах туземцев, об их тотемах и табу, и, к моему большому удивлению, мадам Буссар вторила ему с полным знанием дела. Губернатор с откровенным восхищением слушал жену и время от времени украдкой поглядывал в мою сторону, чтобы проверить, какое впечатление она производит на меня. После обеда он увел Анжелини и Дюга в свой кабинет, чтобы обсудить с ними какие-то неотложные дела, я остался наедине с Жизелью. Она была кокетлива, а я легко попадаюсь на эту удочку, и, почувствовав, что я возымел к ней доверие, она тотчас заговорила со мной о подполковнике.

– Какое он на вас произвел впечатление? – спросила мадам Буссар. – Вам, писателю, он должен нравиться. В этих краях он незаменим. Муж во всем на него полагается… А я здесь чувствую себя в некотором роде изгнанницей, и Анжелини вносит в нашу жизнь дыхание Франции… и света… При случае заставьте его почитать вам стихи. Это ходячая антология.

– Что ж, я воспользуюсь этим во время полета.

– Нет, – возразила Жизель, – в самолете вы ничего не услышите из-за шума пропеллера.

Часам к десяти вернулись губернатор с подполковником, и вскоре после этого мы все разошлись, потому что вылет из-за ожидавшейся непогоды был назначен на четыре часа утра.

Когда чернокожий бой разбудил меня, небо хмурилось. С востока дул резкий ветер. Я налетал на своем веку много тысяч километров и поэтому сажусь в самолет без всякой опаски. И все же я недолюбливаю полеты над джунглями: там негде приземлиться, а уж если и удастся сесть на какой-нибудь прогалине, все равно мало надежд, что тебя обнаружат пилоты, отправленные на поиски.

Спустившись к завтраку, я увидел за столом лейтенанта Дюга.

– Сводка скверная, – озабоченно сообщил он. – Пилот советовал отложить вылет, но патрон и слышать об этом не хочет. Он уверяет, будто ему всегда везет и к тому же сводки чаще всего врут.

– Будем надеяться, что губернатор прав: у меня вечером лекция в Батоке, а туда можно добраться только самолетом.