Письма молодого врача. Загородные приключения

Однако Клара Уокер все так же сидела в полутемной столовой, положив подбородок на руки, и задумчиво глядела в сгущавшуюся темноту. Ее долг, долг незамужней старшей дочери, состоял в том, чтобы взять на себя роль матери и направлять младшую сестру по пути, который она сама еще не прошла. С момента смерти матери о себе Клара не думала, все ее мысли были об отце и сестре. В своих собственных глазах она считала себя простушкой и знала, что зачастую бывает непривлекательной как раз тогда, когда ей больше всего хочется выглядеть именно таковой. Она видела свое лицо в точности так, как его отражало зеркало, но не замечала быстрых перемен его выражений, которые и придавали ей неповторимое очарование: глубокой жалости, сочувствия, дивной женственности, которые влекли к ней всех, пребывавших в сомнении или в бедствии, как повлекли в тот вечер бедного недотепу и тугодума Чарльза Уэстмакотта. Себя она считала не созданной для любви, в отличие от Иды – веселой, маленькой, остроумной и улыбчивой, которая была самой природой создана для любви. Но Ида была юной и несколько наивной. Ее нельзя отпускать в далекое плавание по опасным водам без присмотра и опеки. Между нею и Гарольдом Денвером возникла симпатия. В глубине души Клара, как и всякая добропорядочная женщина, была свахой, и из всех мужчин она уже выбрала Гарольда Денвера как того, кому можно с уверенностью доверить Иду. Он не раз говорил с Кларой о серьезных предметах и своих намерениях, о том, что может сделать человек, чтобы мир вокруг стал лучше. Она знала, что Гарольд – человек благородный, серьезный и с высокими помыслами. И вместе с тем ей не нравилась таинственность и нежелание посвящать ее в происходящее со стороны Иды, такой честной и откровенной девушки. Клара подождет, и, если назавтра выдастся такая возможность, она сама подведет Гарольда Денвера к этой теме. Весьма вероятно, от него она узнает то, что отказывается ей рассказывать родная сестра.

Глава 5. Победа на море

У доктора и адмирала вошло в привычку прогуливаться вместе по утрам после завтрака и почти до самого обеда. Жившие вдоль обсаженных деревьями дорог уже привыкли видеть две фигуры – высокого, подтянутого и сурового с виду моряка и низенького оживленного доктора в твидовом костюме – ходивших туда-сюда с таким постоянством и регулярностью, словно они запустили остановившийся часовой механизм. Адмирал за два шага одолевал столько, на сколько у доктора выходило три, но более молодой врач двигался быстрее, так что они шагали со скоростью добрых шести с половиной километров в час.

Вслед за описанными ранее событиями наступил дивный летний день. Небо было темно-голубого цвета, по нему лениво плыли редкие белые перистые облака, а воздух наполняло негромкое жужжание насекомых, изредка прерываемое гудением пролетавшей мимо пчелы или овода, похожим на дрожание камертона. Когда друзья поднимались на холм, за которым начиналась дорога к Хрустальному Дворцу, в северной части горизонта они видели серовато-коричневые лондонские облака, сквозь которые иногда прорывались силуэты церковных шпилей или куполов. Адмирал находился в приподнятом настроении, поскольку с утренней почтой пришли хорошие новости для его сына.

– Это прекрасно, Уокер, – говорил он, – просто прекрасно, как мой мальчик продвинулся за последние три года. Сегодня пришло письмо от Пирсона, который, как вы знаете, является старшим партнером. Мой же сын – партнер младший, а фирма называется «Пирсон и Денвер». Этот Пирсон – старый пройдоха, хитрый и жадный, как акула из устья Амазонки. Он уезжает в отпуск на две недели и оставляет вместо себя моего Гарольда, передавая ему все полномочия по ведению дела и предоставляя свободу действий. Как вам такое доверие, а он ведь проработал на бирже всего три года?

– Ему бы любой доверил дела. Надежность и уверенность у него на лице написаны, – ответил доктор.

– Продолжайте, Уокер! – ткнул его локтем в бок адмирал. – Вы знаете мою слабую сторону. Но тут что правда, то правда. Бог наградил меня отличной женой и прекрасным сыном, и, возможно, я еще больше восторгаюсь ими оттого, что так долго был с ними в разлуке. Мне есть за что благодарить судьбу!

– Как и мне. У меня две дочери, каких во всем свете не найдешь. Вот Клара, которая изучала медицину на таком уровне, что могла бы получить свидетельство фельдшера, и все просто для того, чтобы участвовать в моей работе. Так, а это кто там летит?

– На всех парусах да с попутным ветром! – воскликнул адмирал. – Четырнадцать узлов, не меньше. Боже мой, это же та женщина!