Письма молодого врача. Загородные приключения

Коттедж, из окна которого выглядывали сестры Уильямс, много лет стоял в живописном пригородном местечке между Норвудом, Энерли и Форест-Хиллом. Задолго до того, как туда дотянулся город, когда до Лондона было еще довольно далеко, в Терновнике – так назывался этот небольшой дом – проживал старый мистер Уильямс, владевший всеми окрестными полями. В начале века по всей округе можно было насчитать шесть или восемь подобных домов, разбросанных среди равнины, перемежавшейся пологими холмами. Когда ветер дул с севера, издалека долетал глухой монотонный шум большого города, похожий на рокот прибоя, а на горизонте виднелась темная завеса дыма, словно поднятая волнами водяная пыль. Однако с течением лет столица начала постепенно протягивать туда свои щупальца. Тут и там они изгибались, вытягивались и переплетались, пока, наконец, не окружили маленькие дома более современными просторными кирпичными постройками. Владения старого мистера Уильямса, поле за полем, продавались шустрому застройщику, получавшему большие доходы от удобных и уютных загородных коттеджей, выстроенных полукругом вдоль обсаженных деревьями улиц. Отец отошел в мир иной раньше, чем его дом со всех сторон окружили кирпичные коттеджи, но его дочери, которым отошло все его имущество, стали свидетельницами того, как исчезли последние следы деревни. Долгие годы они упорно не хотели расставаться с единственным остававшимся у них полем, на которое выходили окна Терновника, и лишь после долгих и мучительных споров они, наконец, согласились, что это поле должно разделить судьбу всех прежних владений. В их тихом местечке проложили широкую дорогу, само местечко переименовали в Заповедник, и по другую сторону дороги началось возведение трех основательных и просторных кирпичных коттеджей. С болью в сердце две робкие старые девы наблюдали, как неумолимо росли стены, и размышляли, каких соседей судьба пошлет в благословенный уголок, который они всегда считали своим.

Наконец, все три коттеджа, украшенные деревянными балкончиками и островерхими крышами, были построены. Как говорилось в рекламном объявлении, имелись три свободные виллы в швейцарском стиле по шестнадцать комнат в каждой, без подвала, с электрическими звонками, горячей и холодной водой и прочими современными удобствами, а также с общей лужайкой для игры в теннис. Они сдавались за сто фунтов стерлингов в год или продавались за полторы тысячи фунтов каждая. Такое привлекательное предложение недолго оставалось без откликов. Через несколько недель исчезло объявление с коттеджа номер один, и стало известно, что там скоро поселятся адмирал Хэй-Денвер, кавалер Креста Виктории[12] и компаньон-кавалер Ордена Бани[13], его жена, миссис Хэй-Денвер и их единственный сын. Эта новость успокоила сестер Уильямс. До той поры они жили с твердым убеждением, что их покою настанет конец, когда рядом поселится какое-то жуткое сборище или кричащая и во все горло поющая семейка. Эти соседи, по крайней мере, оказались безупречными. Заглянув в справочник «Кто есть кто», сестры узнали, что адмирал Хэй-Денвер является выдающимся военным деятелем, начавшим службу в Бомарзунде и закончившим ее в Александрии. При этом он поучаствовал почти во всех кампаниях, выпавших на долю его поколения. Начиная с битвы за форты Дагу и службы на фрегате «Шеннон» и заканчивая набегом на Занзибар, не было ни одного морского сражения, которое бы не фигурировало в его послужном списке. А Крест Виктории и медаль Альберта за спасение жизни свидетельствовали, что и в мирное время он оставался таким же отважным, как и на войне. Очевидно, что он более чем достойный сосед, к тому же, как сестрам по секрету сообщил агент по недвижимости, мистер Гарольд Денвер, сын адмирала – в высшей степени уравновешенный молодой человек, с утра до ночи занятый на бирже.

Не успело семейство Хэй-Денверов обосноваться в новом жилище, как исчезло и объявление о продаже коттеджа номер два, и старые девы вновь выяснили, что у них нет причин беспокоиться по поводу новых соседей. Доктор Бальтазар Уокер был очень известной фигурой в мире медицины. Разве его достижения, членства в различных обществах и перечень научных работ от «О подагрическом диатезе» 1859 года до исчерпывающего исследования «О болезнях вазомоторной системы» 1884 года не занимали добрую половину колонки в справочнике «Врачи Британии»? Успешная медицинская карьера, обещавшая в конце пути должность ректора колледжа и титул баронета, внезапно закончилась с наследованием значительной суммы денег, завещанной благодарным пациентом. Это обеспечило доктора до конца жизни и позволило ему посвятить всего себя научным изысканиям, которые привлекали его гораздо больше, нежели практика и финансовое благополучие. Поэтому он оставил свой дом на Уэймут-стрит и воспользовался возможностью переехать с двумя очаровательными дочерьми (он овдовел несколько лет назад) в более спокойное место под названием Норвуд, а также перевезти туда свой научный инструментарий.