Письма молодого врача. Загородные приключения

Меньше чем через полчаса адмирал доехал до вокзала Виктория и сразу оказался в густой оживленной толпе, бурлившей на многолюдной платформе. Его план, казавшийся вполне выполнимым в просторной комнате, сразу столкнулся с трудностями, и старый моряк в замешательстве раздумывал, с чего же начать. В стремительном потоке людей, каждый из которых знал, куда и зачем ему надо, адмирал в своем твидовом костюме и мягкой черной шляпе медленно шагал вперед, опустив голову и задумчиво наморщив лоб. Внезапно его словно осенило. Он вернулся к стоявшему у путей киоску и купил газету. Затем адмирал принялся листать ее, пока не увидел нужную колонку, разгладил страницу, присел на скамейку и начал внимательно читать.

И пока адмирал вчитывался, ему начало казаться странным, что в мире еще остаются люди, которым срочно нужны деньги. Он увидел целый ряд объявлений от господ с финансовыми излишками, которые громко призывали бедных и нуждающихся избавить их от непосильного груза. Вот один наивный простак, не являющийся профессиональным ссудодателем, охотно ответит письменно и так далее. Вот другой готовый услужить человек, который дает взаймы от десяти до десяти тысяч фунтов без накладных расходов, залога и задержки. «Деньги выдаются в течение нескольких часов», – говорилось в завлекательном объявлении, и тотчас возникала картина, как быстрые курьеры спешат с мешками золота, чтобы помочь бедному заемщику. Третий же вел дела после личного заявления просителя, занимал деньги под любой залог или без оного. Согласно объявлению, ему достаточно лишь устного обещания, и, наконец, он просит не более пяти процентов комиссии. Это объявление поразило адмирала как наиболее его устраивавшее, и пока он читал, морщины его разгладились, а недовольный взгляд исчез. Он сложил газету, поднялся со скамейки и оказался лицом к лицу с Чарльзом Уэстмакоттом.

– О, это вы, адмирал!

– Уэстмакотт! – Старый моряк всегда благоволил Чарльзу. – Что вы здесь делаете?

– Так, устраивал одно небольшое дело для тетушки. Однако я раньше никогда не встречал вас в Лондоне.

– Я ненавижу этот город, он меня душит. По эту сторону от Гринвича не сыскать и глотка свежего воздуха. Слушайте, может, вы знаете, что и где в Сити?

– Ну, немного знаю. Видите ли, я всегда жил неподалеку от него и занимаюсь многими делами тетушки.

– Возможно, вам и Бред-стрит известна?

– Это за Чипсайдом.

– Ну, тогда как отсюда туда попасть? Проложите мне курс, и я им пойду.

– Что ж, адмирал, заняться мне нечем, и я с удовольствием вас туда провожу.

– Проводите, да? Очень любезно с вашей стороны. У меня там дело. Смит и Хэнбери, финансовые агенты, Бред-стрит.

Они зашагали к реке, а оттуда вниз по Темзе к пристани у собора Святого Павла, что пришлось адмиралу по вкусу гораздо больше, чем добираться туда омнибусом или кэбом. По дороге он рассказал спутнику о своем деле и вызвавших его причинах. Чарльз Уэстмакотт не очень много знал о жизни в Сити и финансах, однако был, по крайней мере, чуть опытнее, нежели адмирал, и решил не оставлять старика одного, пока дело не завершится.

– Вот эти люди, – сказал адмирал, разворачивая газету и показывая на завлекательное объявление. – Похоже, они ведут дела честно и без обмана, нет? Личная беседа вроде бы говорит о том, что все без фокусов, и потом – любой не станет возражать против пяти процентов.

– Да, кажется, вполне терпимо.

– Мало приятного ходить с протянутой рукой и занимать деньги, но бывают времена, в чем вы, Уэстмакотт, возможно, убедитесь, прежде чем доживете до моих лет, когда человеку приходится забыть о гордости. А вот и их дом.

Узкая дверь была с обеих сторон увешана медными табличками. Сначала шли судовые маклеры и адвокаты, занимавшие нижние этажи, затем длинный ряд агентов Вест-индской компании, архитекторов, маркшейдеров[17] и брокеров, пока, наконец, они не увидели название фирмы, которое искали. Винтовая каменная лестница с ковром и перилами внизу с каждой площадкой становилась все более обшарпанной и вела их вдоль бесчисленных дверей, пока, наконец, под самой крышей из матового стекла они не увидели вывеску «Смит и Хэнбери», написанную на двери большими белыми буквами с лаконичным приглашением «от себя». Последовав ему, адмирал и его спутник оказались в грязноватой квартире, куда сквозь давно не мытые окна проникали тусклые лучики света. Обстановка комнаты состояла из заляпанного чернилами стола, на котором в беспорядке валялись ручки, бумаги и ежегодники, обитого клеенкой дивана и трех разномастных стульев. Бросалась в глаза огромная фарфоровая плевательница и висевшая над камином потемневшая картина в вычурной позолоченной раме. Напротив картины, уставившись на нее, поскольку больше смотреть было не на что, сидел небольшого роста мальчик с землистым лицом и огромной головой, который в перерывах между любованиями шедевром вяло жевал яблоко.

– Мистер Смит или мистер Хэнбери у себя? – спросил адмирал.

– Здесь таких нет, – ответил мальчик.

– Но на двери их фамилии.

– А, так этот только название фирмы. Только название. А нужен вам мистер Рувим Метакса.