Письма к козьему богу

За все время нашего прозябания на своей исторической родине мы чаще всего сталкивались с непомерной скупостью, наглостью и просто патологической жадностью. Россияне больше всего на свете хотят заполучить как можно больше денег. Деньги сводят с ума людей, живущих рядом с нами и смотрящих на нас как пустое место. Поэтому я не верил, что священнику дали больше ста тысяч налом. И что он вместо ремонта или благоукрашения церкви взял все себе. Но люди упорно твердили мне, он присвоил дар Богу, поэтому его сын покалечил людей, угробил машину, купленную на деньги странника и сел в тюрьму. Не верил этому только один Валера.

Прошло три года и я сам спросил батюшку об этом.

– Да, он дал мне деньги, – подтвердил мне священник.

– На ремонт крыши?

– Нет. Просто на помин души.

– Так на помин души или на храм дал вам живой человек?

– На храм, – ответил отец Сергий.

– А вы купили машину и отдали сыну?

– А чего тут такого? Он что, пешком должен ходить? У меня и жены своя и у него должна быть своя.

Больше спрашивать было не о чем. От всего, что мы видели в храме, голова шла кругом. Но это было только начало. Как только сыну вынесли приговор, все, что было заработано храмом во время церковных служб, стало уходить на зону. Чтобы того не трогали авторитеты, родителям приходилось везти продукты и откупные. Чем дальше, тем печальнее становились священник и его матушка. Постепенно все, что раньше покупал священник для храма, стал покупать сам храм на свои же деньги, то есть на милостыню из пожертвований, что опускали в церковный ящик и клали на поднос. О ремонте речи идти больше не могло. Храм не мог накопить такие суммы. А все, что смогли найти и выпросить у случайных меценатов, переходило в руки своих же колобовских.

Так они вырыли за пятьдесят тысяч колодец, настолько мелкий, что в нем плескалась грунтовая вода, мутная и зимой и летом. А недостающее бетонное кольцо бросили под стеной. В него я клал дрова, чтобы те не мокли. Над храмом издевались как могли, требуя за покраску фасада несусветные суммы. А получив «аванс», бросали все наполовину. За все местные требовали деньги. Сделать для храма за так что-либо не хотел никто, кроме единиц из числа верующих старушек.

Скандалы, скандалы…

В Россию попадают по разным причинам. Первый раз я приехал в девяносто втором в этот же самый поселок и три года проработал сельским учителем. От голодного режима без козы, кур и огорода, что главнее всего, потерял все свое здоровье. Когда я с температурой, гноем в почках и дырками в двенадцатиперстной кишке уезжал, церкви здесь еще не было. Ее откроют после моего отъезда. Через девятнадцать лет мне пришлось бежать из Мариуполя все в этот же поселок. Русская и украинская родня, кроме сестры, закрыли перед нами все двери. Они делали вид, что войны двух стран не существует.

Бежать пришлось не только от войны, но и от потомков приятной связи гражданина Николая Александровича Романова и черной прислуги Анастасии Егоровны Шиловой (Уткиной). Две недели в Тобольском доме заключения эта пара имела возможность тайком встречаться. Во главе потомства их единственного ребенка, дочери Екатерины, стоит ее старший сын, мариупольский благочинный протоиерей Николай Трофимович Марковский, 1940 года рождения. Существование десятков реальных людей, потомков нелегитимных связей, угрожает самой идеи канонизации последнего царя и разбивает вдребезги доверие к Московской Патриархии, инициатора подобных мероприятий.

Виновником появления возможности жить с заказанной для этих целей прислугой (три барышни), был матрос Балтийского флота Дмитрий Хохряков. В конце марта 1918 года его отряд захватил власть в Тобольске и сместил отряд полковника Кобылинского, охранявшего узников. Его приказом прислугу (более сорока человек) перевели из дворца купца Корнилова и поместили в одном доме с царской семьей (бывшая резиденция генерал-губернатора). Эти факты привел в своем исследовании следователь Соколов.

В апреле 2015 года наши мытарства в России достигли своего апогея и я отправил письмо на имя министра МВД Украины Авакова о преследовании меня семьей Марковских в Мариуполе. Текст письма.

«Господину Авакову Арсену Борисовичу, министру МВД Украины, 01601, ул. Академика Богомольца, 10,г. Киев, Украина.

От Кот Олега Степановича, гражданина Украины.

ЗАЯВЛЕНИЕ

Уважаемый Арсен Борисович!

Прошу возбудить уголовное дело в отношении группы лиц, священников и предпринимателей города Мариуполя Донецкой области:

Марковского Николая Трофимовича, 1940 года рождения, благочинного Никольского округа города Мариуполя Московской Патриархии, 87506, ул. Кальмиусская, 114 (адрес благочиния) – как заказчика многолетней травли, массированной клеветы, вторжения в личную жизнь, кражи интеллектуальной собственности потерпевшего, изнасилования и избиения четырехлетней девочки Виктории 27 июля 2010 года в городе Мариуполе, а так же причастности к подобному преступлению в городе Донецке в июне 2010-го года;