Письма к Фелиции

Наконец-то я снова вижу Твой милый почерк. Открытки из Гамбурга я вообще не получил, может, Ты неправильно или недостаточно разборчиво их надписала? На сегодняшней, к примеру, указан адрес Никласштрассе, 6,[78] подобная ошибка при некоторых обстоятельствах может причинить мне немало страданий.

О родителях моих мы больше говорить не будем; все, что они имели сказать по части предостережений, сказано и выслушано. Зато относительно письма Твоему отцу я от Тебя решающего слова все еще не имею, скорее три противоречащих друг другу рекомендации. Я, впрочем, и не жду от Тебя совета, а просто отошлю письмо Твоему отцу (правда, обращено оно только к отцу, матушка там лишь однажды упоминается, форму обращения к отцу и матери вместе я так и не смог найти), как только получу от Тебя ответ на последнюю историю с моим сердцем. Сегодня, к примеру, я вообще не спал, совсем, ни одного боя часов, по-моему, не пропустил, только задремывал иногда, и какая-то мысль, касающаяся Тебя, вот только не помню какая, словно ткацкий челнок, беспрерывно, однообразно и неистово сновала сквозь мою полудрему.

Среди ночи со мной от беспомощности едва не сделался приступ безумия, страхи преследовали меня неотвязно, совладать с ними было невозможно, в голове все расползалось, покуда, уже совсем на краю отчаяния, на помощь мне не пришел образ огромной черной полководческой шляпы Наполеона, которая, нахлобучившись на мое сознание, с силой всю эту чехарду прихлопнула. Сердце при этом колотилось прямо-таки упоительно, и я даже сбросил одеяло, хотя окно было распахнуто настежь, а ночь выдалась довольно прохладная. И, что странно, утром, хотя ночью я и помыслить об этом не мог, мне даже не особенно тяжело было идти на службу, если не считать болей в сердце и вокруг. А уж когда я в конторе получил Твою открытку и письмо (письмо, написанное в понедельник пополудни, в среду утром уже дошло), мне стало существенно лучше. – В том и каверзность моего нынешнего нервического состояния, что каждый день у меня совсем по-разному на душе, разумеется, в первую голову по причине неизменно скверного и расшатанного здоровья.

Так моя идея с Твоим приездом в Прагу – всего лишь глупость, и больше ничего? Брось, Фелиция, я Тебе не верю. Разумеется, мои родители должны были бы Тебя пригласить, но в случае Твоего приезда ничего не было бы проще. И что самое главное, ничего не было бы прекрасней.

С моим отпуском большая беда. Сперва я хотел на две недели уехать, а еще две недели провести в санатории. Но теперь оказалось необходимо провести в санатории весь отпуск, и тогда я выбрал санаторий под Генуей, в Пегли, это было бы одновременно и путешествие (поскольку Генуя рядом), и санаторий. И вдруг узнаю, что в этом санатории сезон открывается только 1 октября, а отпуск мне дают в сентябре. Так что придется, вероятно, поехать всего лишь в санаторий Хартунген,[79] в Риве, на озере Гарда. Жаль! А про домохозяйство Макса я Тебе еще напишу, не то Ты, чего доброго, неправильно меня истолкуешь.

Слушай, на этих курортных побережьях столько фотографов, а я так хочу увидеть Тебя, к примеру, в пляжном кресле под тентом или в дюнах, Ты не могла бы прислать мне карточку?

Франц.

7.08.1913

Моя любимая Фелиция! Как это так? Мигрени, спишь плохо, странные сны – и все это как раз в то время, когда Тебе надо отдохнуть от всех Твоих невзгод? Это все от неясности нашего положения, больше ни от чего. Завтра, получив Твое письмо, я напишу Твоему отцу, и мы оба обретем покой и уверенность.

Нам это нужно, особенно Тебе, ибо у Тебя после этого главные беды только начнутся, Тебя ждет совместная жизнь с абсолютно невыдержанным человеком, которого Ты себе, наверно, все-таки иначе представляешь, чем он есть на самом деле…

Напиши мне, Фелиция, немного поподробнее о своей жизни там, в Вестерланде. В общем-то я все уже знаю, но хочу насытиться частностями. О кузине своей Ты никогда мне в подробностях не писала. Вы, наверно, только в первые дни будете предоставлены друг другу, ко меньшей мере, с постояльцами пансиона, где как-никак все вместе столуются, вы ведь должны познакомиться. Что там за люди? Как их зовут? Кто Тебе нравится, кто нет? А когда вы плыли на пароходе, неужели ничего интересного не приключилось? (Я сейчас читаю как раз старое издание «Робинзона Крузо», так там на море все время что-то приключается. «Временами буря бушевала с такой яростью, что я увидел – а такое не часто увидишь, – как капитан, боцман и кое-кто из матросов, кого страх за собственную жизнь обуял сильнее, чем остальных, неистово молились, ежеминутно ожидая, что корабль наш пойдет ко дну».) И как, в подробностях, Ты проводишь день? Читать тоже успеваешь? Если да, то что? И не опасно ли купаться, если совсем не умеешь плавать?..

Франц.

8.08.1913