Письма человека, сошедшего с ума

Представьте себ, что вы вполн разовьете умственныя способности своего мальчика и научите его понимать все то, что происходитъ вокругъ него: не увидитъ ли онъ въ мір больше зла, чмъ добра, больше страданія, чмъ радостей, больше, вражды, чмъ любви, и не сдлается ли это открытіе дня него источникомъ страданій, когда онъ будетъ видть недуги человчества, но не будетъ имть силъ исцлить эти недуги? Вы можете сдлать своего мальчика добрымъ, но оставите ли вы ему состояніе Креза или дадите ли ему умнье наживать столько денегъ, сколько наживаютъ Ротшильды, Поляковы, Варшавскіе, Гинцбурги, Громовы, Розентали? Если нтъ, то что можетъ выйти изъ его доброты? Встрчая на каждомъ шагу бдняковъ, притсненныхъ, эксплоатируемыхъ, брошенныхъ и голодныхъ, онъ будетъ или безпомощно плакать объ этихъ несчастныхъ, или будетъ отдавать имъ послднюю рубашку, послдній грошъ и затянется въ работ, преждевременно сгубивъ себя, принеся въ сущности очень мало пользы ближнимъ и видя, что число голодныхъ все растетъ и растетъ. Вы сдлаете его честнымъ. Но позвольте васъ спросить: какъ долженъ будетъ поступить честный человкъ, когда ему предложатъ, напримръ, мсто директора какого-нибудь акціонернаго общества съ тридцатью тысячами жалованья? Долженъ ли онъ брать это жалованье, когда, съ одной стороны, акціонеры кричатъ о томъ, что ихъ грабитъ правленіе этого общества, а съ другой, конторщики того же общества жалуются, что они съ семьями гибнутъ отъ голода, получая изъ отпускаемыхъ на правленіе суммъ только по сорока или по пятидесяти рублей жалованья за тяжелую черную работу? Долженъ ли честный человкъ, гд бы то ни было, смотрть сквозь пальцы, когда его сослуживцы будутъ брать взятки, или расхищать казенныя деньги, или производить какія-нибудь продлки, въ род поставки гнилого товара, печенья солдатскихъ сухарей съ пескомъ и т. д.? Вы скажете, что честный человкъ не долженъ брать у какого-нибудь акціонернаго общества за свой трудъ мошеннически чрезмрной платы, ложащейся бременемъ на членовъ этого общества и на низшихъ служащихъ, и также не долженъ потакать ворамъ, смотря на нихъ сквозь пальцы, но въ такомъ случа, вашъ сынъ никогда не найдетъ себ нигд мста и будетъ способенъ сдлаться разв только какимъ-нибудь стрлочникомь на желзной дорог, такъ какъ стрлочники, хотя отъ нихъ и зависитъ участь каждаго позда, получаютъ не тридцатитысячные оклады, а двнадцатирублевое жалованье, но зато въ то же время имютъ счастіе стоять совершенно особнякомъ отъ всего людского общества и, такимъ образомъ, не принимаютъ участія ни въ разграбленіи общественныхъ кассъ, ни во взяточничеств, ни въ мошенническихъ поставкахъ. Но, вроятно, вы не такой судьбы желаете своему сыну, стремясь сдлать его честнымъ и въ то же время счастливымъ. Вы говорите, что вамъ хочется сдлать его правдивымъ — прекрасно. Но если его друзья, его товарищи, его начальники будутъ говорить ложь и будутъ даже ссылаться на него, какъ на свидтеля, то долженъ ли онъ будетъ поступиться своею правдивостью? Если вы не желаете сдлать его врагомъ всхъ, то онъ долженъ будетъ въ извстныхъ случаяхъ поступаться своею правдивостью. Но гд же границы этихъ отступленій отъ правды? Да, милостивая государыня, желая сдлать изъ своего сына умнаго, добраго, честнаго я правдиваго человка, вы легко можете сдлать его не счастливымъ, а несчастнымъ человкомъ.

Но это не все.