Пилот

– Доктор Джейк Немман, и я делал вскрытие...

– А, – вспомнила Скалли, – вы делали вскрытия погибших прошлым летом молодых людей... – его фотография была подклеена к делу. Правда, там он был в академической шапочке и мантии...

Доктор Труи предостерегающе кашлянул, однако Немман на него даже не взглянул. Он был то ли взбешен – непонятно чем, – то ли так же непонятно чем испуган.

– Но тогда вы должны быть в курсе, что мы приедем, – сказал Малдер.

– Нас не было в городе...

– А-а! То есть тело Карен Форсман вскрывали не вы. Теперь ясно, откуда такое расхождение в диагнозах, – Малдер позволил себе усмешку.

– Что за инсинуации? – взвился доктор Немман. – Вы хотите сказать, что мы здесь халатно относимся к исполнению своих обязанностей?!

– Никаких инсинуаций, – отрезала Скалли.

– Например, из тела погибшей Карен Форсман были взяты образцы тканей, – сказал Малдер. – Чего в предыдущих случаях вы сделать не удосужились.

Он повернулся, чтобы идти, и вдруг доктор Немман схватил его за плечо и повернул к себе.

– В чем бы вы меня ни обвиняли, – прошипел он, – вам придется запастись настоящими доказательствами!..

– Папа, – громко и отчетливо позвали от машины. У девушки теперь было очень напряженное и встревоженное лицо. – Папа. Поедем. Пожалуйста. Домой.

Доктор Немман взглянул Малдеру в глаза... и Малдер вдруг прочел в этом взгляде отчаяние и обещание. Такой человек будет идти до конца... Потом доктор резко повернулся и побежал вниз. Девушка чуть расслабилась. «Чероки» нервно тронулся – и покатился к городу. Скалли подумала, что и отец, и дочь выглядели слишком изможденными для людей, возвращающихся с отдыха...

– Этому парню нужен отпуск подлиннее, – будто подхватив ее мысли, сказал Малдер, глядя вслед машине.

Доктор Труи кашлянул.

– Э-э.. мистер Малдер...

– Да?

– Я тут поговорил кое с кем... Понимаете, я хоть и не здешний житель, но все-таки бываю здесь часто, как бы наполовину свой... так что со мной говорят. – Он замолчал и посмотрел на Малдера в сомнениях.

– Я слушаю, доктор.

– Да. Так вот: это маленький город. А в маленьких городах ведь как: дети выросли – и уехали...

– Как правило.

– Да, как правило. И здесь это обычное дело. Только вот из того класса... ну, в котором все эти смерти... дети не уезжают. Крутятся здесь. Все, понимаете? Или в самом Бельфлёре, или где-то рядом. Работу находят... хотя какая тут, если разобраться, работа...

– Спасибо, доктор. Надо будет поговорить с родителями.

– О-о! Думаю, это окажется потруднее, чем вытащить этот гроб...

Этот гроб уже зацепили тросами.

– Рэй Сомс был третьей по счету жертвой, – докладывала Скалли, будто отвечая заданный урок; учитель знает, конечно, что такое пестики и тычинки, но нужно доказать, что и ты тоже знаешь... – Окончил школу с отличием, занимался гимнастикой и баскетболом, был некоторое время кандидатом в сборную школы, но не попал. Потом лечился в психиатрической больнице графства...

– Видимо, он признался в первых двух убийствах, – предположил Малдер. Арахиса в его кармане почти не осталось, одна шелуха. – Наверняка причины смерти девушек высосаны из пальца. Маленький город, все на виду, все друг друга знают и все друг друга покрывают. Как в хорошей патриархальной семье, где родители сдохнут, но никогда не проговорятся о том, что у сынка триппер, а дочка спит с трубочистом... Парня заперли в больнице, но улик, судя по всему, так и не нашли.

– Кстати, о причинах смерти, – продолжала Скалли с выражением. – Причина смерти Рэя Сомса: общее переохлаждение.

– Седьмого июля? В Орегоне? Как можно умереть теплой летней ночью от переохлаждения, Скалли?

Скалли хотела ответить, что нельзя и что это в высшей степени странно, но тут дизель экскаватора взвыл, и трос начал наматываться на лебедку. Рабочие с двух сторон придерживали гроб – хороший красный лакированный буковый гроб, с которым за девять месяцев пребывания в вечно сырой земле Орегона ничего не случилось.

Зато подвел трос. Он лопнул.

Кто-то вскрикнул, а кто-то успел среагировать – толкнул уже начавший падать гроб вбок, в сторону от разрытой могилы. Он покатился по склону, переворачиваясь с боку на бок, кувыркнулся так раза три и врезался в массивный, вросший в землю могильный камень. С громким треском отскочили болты; крышка сама собой приоткрылась.

Все было до чертиков похоже на кадр из фильма ужасов.

Малдер и внезапно запыхавшийся доктор Труи оказались у гроба одновременно.

– Это отступление от формальной процедуры, – сказал доктор, когда Малдер взялся за угол крышки. Галстук доктора сполз куда-то на плечо.

– Ну и что? – Малдер пожал плечами. Он смотрел на Труи, и поэтому первой увидела то, что было в гробе, Скалли.

– Ып, – сказала она и сглотнула.

Волна смрада, исходящая от тела, была совсем не похожа на обычный трупный запах, уж это-то она могла сказать с уверенностью. Но что еще хуже – тот коротенький обрубок, нашедший себе упокоение в этом гробу, еще меньше походил на человеческое тело...

– Да, – сказал Малдер, пытаясь заслониться от смрада, – теперь понятно, почему Рэй Соме не попал в сборную школы по баскетболу.