Пиар добра или как просрать всё

И они придумывали необычные. Как правило, самый действенный необычный способ - всегда был связан с насилием. Опять же, с необычным насилием. Мало обидеть ребенка, мало ударить головой в подбородок пенсионера. Мало. Нужно организовать массовое насилие, чтобы кровь лилась всюду, много крови, тонны крови, чтобы вода, в Сене или Енисее – стала красной и поднялась до сапог. Вот тогда телочки обратят внимание.

Потому что телочки любят насилие. Оно их возбуждает. Потому что телочки – ближе к природе, чем мужчины. Мужчины – дети, телочки – животные. Каждая телочка в душе мечтает, чтобы ее хоть раз извращенно изнасиловали. Правда, телочка всегда мечтает, чтобы изнасиловали ее извращенно, но в избранный ею момент, красивый мальчик, на фоне заката, а она чтоб была вся натертая маслом в босоножках на шпильках под пальмой. Ну, конечно, не всегда все проходит так гладко. В этих случаях недовольная тем, как все прошло, телочка - бежит в ментовку строчить заяву. Да.

Так вот – издревле самым лучшим способом покорения телочки была демонстрация ей насилия. Древние коротышки, а большая часть фараонов была коротышками – поступали вообще просто и хорошо: они на глазах возлюбленной мочили рабов штабелями. Возлюбленная смотрела, и говорила – шоу мне понравилось, все было круто, я твоя, раз такая ситуация.

В 19 веке, когда жил Наполеон, так уже было не принято. Поэтому он стал полководцем, чтобы мочить людей штабелями под предлогом войны. Очень быстро Наполеон стал продвинутым полководцем, потому что, пока рослые французы пороли француженок, пахнущих печеньем, Наполеон не спал не жрал, а только сидел над картой. Естественно, что скоро он хорошо знал каждый куст и придумывал хитроумные планы сражений. Стал побеждать в сражениях, ебать всю Европу, и телочки побежали в его походную палатку косяками.

Ну и естественно, впечатлительные французы жутко увлеклись таким забавным коротышкой. Все юноши бегали и кричали: о, император, о, как он красив, да, маленький, но как же он! Ебет всех нас! И Наполеон ёб всю Европу. И Гитлер ее потом ёб, ебать Европу не так уж трудно. И впечатлительные немцы бегали и кричали: о, Адик, Адик, да, пусть облезлый, но какой взгляд, какая речь, как машет клешнями! Сталин был более крутой, он ёб всю Россию, а это намного труднее, чем Европу. А уж о впечатлительности русских и говорить нечего. Русским только дай повод побегать с шашкой наголо по огороду, потом рубануть подвернувшемуся и не виноватому ни в чем соседу голову с плеч, потом вбежать в дом, с огорода, в сапогах, не разуваясь, ебнуть, не разуваясь, крынку водки и сказать жене: Дуська, я Ленина видел! Вот этой впечатлительностью коротышки и пользуются. Впечатлительность масс – вот что плодит победоносных коротышек.

Конечно, такой победоносный путь коротышки не длится бесконечно. Но - нужно время, чтобы люди опомнились от наваждения, и поняли, что перед ними – простой коротышка. Тогда Европа сама отпорола Наполеона под Ватерлоо, и нагнала шельму на остров Святой Елены подумать о принципах своей социализации. Наваждение прошло, истерия прошла. Коротышка стал всем казаться тем, кем и был все это время – простым коротышкой. И остался коротышка под конец жизни один, никому в целом свете на хуй не нужный. Так ведь можно было разобраться сразу! Но нет – не разобрались. Немцы после 45-го так и говорили лежащей в руинах Европе – извините ребята, хуйня вышла, не разобрались. А все она виновата, впечатлительность проклятая.

Интересно заметить, что у всех амбициозных коротышек усыхала клешня. У Гитлера была сухой одна клешня. У Сталина – тоже. Он поэтому ее и совал за шинель. Подражал другому коротышке – Наполеону. Внутренне соревновался с ним. Все амбициозные коротышки соревнуются друг с другом. Гитлер с сухой клешней, когда поимел всю Европу, пошел на другого коротышку с сухой клешней – Ёсю Джугашвили. Это была ошибка. Потому что, поимев всю Европу, Адик пошел дальше. Он пошел к нам. А это большая ошибка. Для европейца. Потому что европейцы не умеют спать, подложив под голову седло. Им, чтобы спать, нужна подушка и томик Канта под подушкой. А русским – седло. И степь. И песдец.

Что было дальше – известно. Ёся дунул, в трубку, и сам отъеб Адика. Победил в предложенном ему соревновании. Зря Адик полез на Ёсю. Не полез бы - спокойно бы Европу порол, и Еву Браун чеканил. Но коротышки не могут сидеть спокойно. Им все время надо соревноваться. Из-за этого и просирают. Полный просер наступает у коротышки, потому что он не умеет вовремя остановиться.

Поскольку я употребил термин «полный просер», а в первой части этого мощного повествования я говорил, что полный просер – это геройская маза, то у читателя может напрашиваться вопрос. Были ли упомянутые амбициозные коротышки – героями? Адик, Ёся, Бонапарт – были ли они героями?