Читаем Пьяное Средневековье. Средневековый алкоголь: факты, мифы и заблуждения полностью

Есть рецепт, в котором вино и мед смешивались в равных долях, – вряд ли полученный сладкий густой напиток так и пили, скорее всего, его потом сильно разводили, и там уровень алкоголя уже должен был выйти таким, чтобы его можно было пить и женщинам, и детям без ущерба для нравственности. Впрочем, не все были такими сластенами, иногда вино разводили морской водой, чтобы, как сказал римский поэт Плиний, «оживить сладость вина».

В основном вина пили молодыми, потому что, несмотря на использование консервирующих добавок (смола в Греции и свинец в Риме), портились они довольно быстро. Сохранились даже рецепты, как избавиться от неприятного запаха старого вина. Однако научились уже делать и качественные вина, которые хранились, выдерживались и с возрастом становились только лучше. Знатоки говорили о дорогих винах в возрасте от пяти до двадцати пяти лет. Хранение вина так, чтобы оно не портилось, а созревало, стало возможным благодаря амфорам, в которых его запечатывали без доступа воздуха. Потом, когда придумали использовать бочки, это, с одной стороны, удешевило перевозку и добавило вину вкуса, а с другой – привело к потере технологии создания «марочных» вин. Она была изобретена заново только в Новое время, с распространением стеклянных бутылок.

<p>Античный алкоголь как лекарство</p>

Вкус и крепость были не единственными критериями, по которым оценивали вино в эпоху Античности. Истинные любители вина говорили об аромате, о доставляемых тем или иным вином ощущениях, о пользе или вреде для здоровья. Греческий писатель Афиней описывал мареотическое белое вино как «превосходное, белое, приятное, ароматное, легко усваиваемое, жидкое, не склонное к головокружению и мочегонное». Вино из Гереи в Аркадии, как считалось, «выводило мужчин из себя и делало женщин склонными к беременности». Некоторым винам приписывали конкретные лечебные свойства, особенно связанные с пищеварением. Существовали специальные вина для расслабления кишечника или успокоения его, для свежести дыхания, а также для заживления ран. Гиппократ вообще рекомендовал пить вино при лечении всех выявленных им болезней, за исключением одной – если пациент страдал «непреодолимой тяжестью мозга», то ему строго приказывалось «полное воздержание от вина».

Виноградарь. Церковь святых Лота и Прокопия близ горы Нево, Иордания. 562 г. до н. э.

Кстати, пиво, несмотря на презрение к нему со стороны античных эстетов, медиками и прочими учеными мужами тем не менее периодически тоже рассматривалось в качестве лечебного средства. Плиний считал, что пиво полезно для сухожилий, а римский энциклопедист I века Цельс ставил пиво выше молока и вина по пищевой ценности. Многие советовали использовать пиво в качестве средства для приготовления травяных отваров и других лекарственных средств.

<p>Варварское пиво</p>

Когда римляне открыли (и описали для будущих поколений) кельтских и германских варваров, те были уже достаточно развитыми народами, состоявшими из множества племен. Впрочем, для римлян они были некой единой варварской массой высоких, светловолосых, усатых, воинственных и вечно пьяных людей. Греческий историк Полибий (около 200–118 гг.) говорил, что они вечно враждуют между собой и «это происходит из-за их недисциплинированной привычки пить и обжираться».

К сожалению, у тех же кельтов письменность появилась только в V веке, поэтому изучать их в основном приходится по римским источникам. А насколько те правдивы – кто знает. Пропасть между варварскими племенами и античной цивилизацией была огромной, и неудивительно, что, по большому счету, их еда, напитки и пищевые привычки были римским авторам попросту непонятны, казались странными и дикими.

В частности, привычные к вину южане с сомнением относились к тому, что у варваров основным напитком являлось пиво. Плиний Старший писал: «У народов Запада есть свое собственное опьяняющее средство, приготовленное из зерна, замоченного в воде; существует множество способов его приготовления в различных провинциях Галлии и Испании и под разными названиями, хотя принцип один и тот же». Кстати, тот же Плиний утверждал, что в испанских провинциях варвары научились делать пиво таким, чтобы оно долго хранилось, но, к сожалению, не приводит никаких пояснений, каким способом или при помощи каких добавок. В работах разных римских авторов мелькают обрывочные сведения о том, что галлы, кроме южных, славились своим пивом, германцы научились пивоварению гораздо позже, а самыми большими его любителями было племя белгов.

Кельты, со своей стороны, по-видимому, тоже поначалу без восторга отнеслись к пищевым привычкам, принесенным высокой цивилизацией Средиземноморья. Великий полководец и талантливый писатель Гай Юлий Цезарь в своих знаменитых «Записках о Галльской войне» отмечал: «Торговцы допускаются в свою страну больше потому, что они хотят продать свою добычу, чем потому, что они нуждаются в импорте. Они категорически запрещают ввоз вина, потому что думают, что оно делает людей мягкими и неспособными переносить тяжелый труд».

Перейти на страницу:

Все книги серии История и наука Рунета

Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи
Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи

XVIII век – самый загадочный и увлекательный период в истории России. Он раскрывает перед нами любопытнейшие и часто неожиданные страницы той славной эпохи, когда стираются грани между спектаклем и самой жизнью, когда все превращается в большой костюмированный бал с его интригами и дворцовыми тайнами. Прослеживаются судьбы целой плеяды героев былых времен, с именами громкими и совершенно забытыми ныне. При этом даже знакомые персонажи – Петр I, Франц Лефорт, Александр Меншиков, Екатерина I, Анна Иоанновна, Елизавета Петровна, Екатерина II, Иван Шувалов, Павел I – показаны как дерзкие законодатели новой моды и новой формы поведения. Петр Великий пытался ввести европейский образ жизни на русской земле. Но приживался он трудно: все выглядело подчас смешно и нелепо. Курьезные свадебные кортежи, которые везли молодую пару на верную смерть в ледяной дом, празднества, обставленные на шутовской манер, – все это отдавало варварством и жестокостью. Почему так происходило, читайте в книге историка и культуролога Льва Бердникова.

Лев Иосифович Бердников

Культурология
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света

Эта книга рассказывает о важнейшей, особенно в средневековую эпоху, категории – о Конце света, об ожидании Конца света. Главный герой этой книги, как и основной её образ, – Апокалипсис. Однако что такое Апокалипсис? Как он возник? Каковы его истоки? Почему образ тотального краха стал столь вездесущ и даже привлекателен? Что общего между Откровением Иоанна Богослова, картинами Иеронима Босха и зловещей деятельностью Ивана Грозного? Обращение к трём персонажам, остающимся знаковыми и ныне, позволяет увидеть эволюцию средневековой идеи фикс, одержимости представлением о Конце света. Читатель узнает о том, как Апокалипсис проявлял себя в изобразительном искусстве, архитектуре и непосредственном политическом действе.

Валерия Александровна Косякова , Валерия Косякова

Культурология / Прочее / Изобразительное искусство, фотография

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология